Всё, что осталось. Записки патологоанатома и судебного антрополога

Райс запатентовал свою систему «Вейн-чек», но по всему миру предпочтение по-прежнему отдавалось отпечаткам пальцев, поэтому его изобретение, как и предложение Тамассии до него, не нашло широкого применения. К новому тысячелетию, однако, биометрию и системы безопасности охватил настоящий бум. После того как срок действия патента Райса истек, Хитачи и Фуджитсу запустили собственные продукты с использованием биометрии по венам, провозгласив рисунок вен самым постоянным, достоверным и точным из биометрических параметров. Современные эксперты по безопасности считают распознавание по рисунку вен ценным методом идентификации, так как его, по их словам, невозможно фальсифицировать, и он не меняется с возрастом. Звучит знакомо, не правда ли?

Чтобы рисунок вен можно было использовать для идентификации, сначала его надо снять и внести в базу данных. Когда человек подставляет руку под инфракрасный сканер, информация автоматически сопоставляется со всеми профилями в базе, и по ней устанавливается владелец. Нет никакого риска для здоровья, а поскольку руки у нас всегда на виду, человек не испытывает неудобств, представляя эту часть тела для сканирования.

Чтобы убедиться в неповторимости рисунка вен в человеческом теле, попробуйте рассмотреть вены у себя на левой руке, сравнить их с венами на правой, а потом с руками кого-нибудь еще. Если ваши руки слишком волосатые или пухлые, можно изучить рисунок вен на внутренней стороне запястья, где они обычно хорошо видны. Все они разные, даже у однояйцевых близнецов, потому что вены формируются еще до рождения, и, соответственно, уникальны. Кровеносные сосуды плода формируются из небольших изолированных скоплений кровяных телец. Когда сердце начинает биться, эти скопления объединяются в артерии и вены. Расположение и рисунок артерий достаточно постоянны; вены различаются больше, и чем дальше они от сердца, тем разнообразнее варианты. Вот почему, как отмечал Везалий, вены на стопах и кистях по рисунку различаются сильнее, чем на голенях и предплечьях.

В 2006 году у нас была возможность изучить все накопившиеся материалы по данной теме, от Везалия (по анатомическим образцам) и Тамассии (по судебным материалам) до Райса, Хитачи и Фуджитсу (биометрия). Теперь требовалось превратить их в технику, которая позволит ответить на вопрос, поставленный полицией, касательно конкретного случая сексуальных домогательств.

Чего у нас не было, так это возможности сопоставить рисунок вен с фотографии, с помощью математического алгоритма, с образцами из базы данных. Нам предстояло сравнить снимок, сделанный камерой компьютера в комнате девочки, с фотографией руки ее отца, которую предоставило следствие. В этом смысле наш метод больше опирался на технику Тамассии, чем на техники его последователей. Окажись рисунки различными, мы могли бы с уверенностью сказать, что руки на снимках принадлежат разным людям, и, соответственно, снять подозрения с отца. Но если рисунок был тот же, это не давало оснований с такой же уверенностью утверждать, что рука принадлежит отцу, потому что наука не накопила достаточно статистической информации о вариативности венозного рисунка и о том, может ли он повторяться у разных людей. Ни с Везалием, умершим пять веков назад, ни с Тамассией, которого не было на свете больше ста лет, мы посоветоваться не могли – могли только сказать, подозревать отца дальше или нет. Кстати, интересно – Тамассия или Везалий знали бы ответ? Порой мне кажется, что со временем человечество больше забывает анатомию, чем открывает что-то новое в ней.

Для судебной медицины очень важно не переоценивать возможности конкретного метода. Обвинять кого-то – не наша задача; мы должны исследовать улики максимально объективно и давать свое профессиональное заключение, ясное и прозрачное, в том числе и о надежности, точности и достоверности использованных методов и техник.

Сравнив рисунок вен на правой руке преступника и руке человека, являвшегося биологическим отцом девочки, мы пришли в суд с данными и выводами, которые получили. Поскольку подобное исследование впервые применялось в качестве улики в ходе суда в Великобритании, судья долго обсуждал с обеими сторонами его приемлемость. Присяжных попросили удалиться из зала, чтобы в их отсутствие провести предварительный опрос свидетеля судьей и представителями сторон, также для оценки приемлемости данных. Наконец, судья решил, что раз исследование рисунка вен базируется на достоверных анатомических источниках и существовавших ранее, хотя и немногочисленных, случаях применения в биометрии, наши выводы можно заслушать в суде, и заседание продолжилось. Мы изложили свои заключения. Со стороны защиты последовал перекрестный допрос, но не слишком суровый.