Всё и разум

Сегодня всякий, у кого есть возможность выйти в Интернет, получает доступ к бесчисленному множеству передовых математических программ и всевозможных простых в употреблении инструментов. Вбиваешь что-то вроде «y = ln (78)» — и тут же тебе выскакивает «y = 4,35671» (и сколько угодно цифр после запятой, только скажи). Многие из этих программ бесплатные или, по крайней мере, обходятся не в пример дешевле моей старой логарифмической линейки «Пикетт N3-ES», а вытворяют такое, за что я в юности, право слово, отдал бы любимый галстук-бабочку. А как только становится легче считать, сразу становится легче и проводить научные исследования. Следствия из этого носят как практический, так и космический характер. Например, медицинские исследования станут гораздо надежнее, поскольку статистика станет понятнее. А с другой стороны, астрономы скоро выявят природу темного вещества, поскольку располагают доступом к зеттабайтам данных о движении звезд.

Страсть, которая охватила меня в старших классах, как раз и сводится к тому, что я понимаю, как пользоваться всеми этими возможностями. Логарифмическая линейка была лишь средством для достижения вполне определенной цели: с помощью набора из 10 цифр и десятка математических операций позволить человеческому сознанию путешествовать в пространстве и времени, общаться со всеми явлениями природы на языке математики. В наши дни эта страсть стала доступнее. Открытые исследовательские проекты из области «гражданской науки» позволяют всем желающим участвовать в исследовании климата, сканировать далекие галактики, изучать микрофлору кишечника или выискивать в космическом шуме сигналы внеземных цивилизаций. В Интернете есть бесплатные курсы по изучению высшей теории чисел. Отчасти поэтому в начале книги я сказал об эпохе беспрецедентного доступа к информации. Логарифмическая линейка была для меня осязаемым символом единства с собратьями-ботанами, и это, пожалуй, единственное, чего мне недостает. Да, по этому поводу я время от времени роняю ностальгическую слезу. Но я рад, что между нами и глубоким пониманием мироустройства стало на один барьер меньше. Теперь я прошу вас не сосредотачиваться на символике логарифмической линейки (и любых других атрибутов ботанского шика), а смотреть в будущее, но при этом, как пел Сэм Кук, «знать, зачем нужна логарифмическая линейка». Играйте с числами. Подмечайте закономерности. Применяйте свои знания о мире в самых неожиданных местах. Ощутите свое место во вселенной, ощутите вселенную в себе. Если можете, способствуйте научному прогрессу, если нет — просто читайте, слушайте и радуйтесь. Если тех, кто старается глубже понять мир благодаря математическому мышлению, станет больше, каким чудесным станет этот мир!

Глава пятая Первый День Земли и всеобщая гражданская повинность

Двадцать второго апреля 1970 года, в самый первый День Земли, я катил на велосипеде по Эспланаде в Вашингтоне. Если кто-то из вас тоскует по эпохе диско, вынужден вам напомнить, что это были вовсе не добрые старые времена. Вашингтон был городом контрастов — даже сильнее, чем сейчас. После гибели Мартина Лютера Кинга в 1968 году и последовавших беспорядков довольно крупные районы городского центра оказались физически и экономически разрушены, и между относительно благополучной белой частью города и относительно бедными районами, где обитали меньшинства, пролегала неофициальная, однако весьма заметная граница. США в целом увязли во Вьетнамской войне, крайне непопулярной и приносившей все больше жертв. Молодежь вроде меня жила в страхе получить повестку о призыве с одним из первых номеров (тогда среди молодых людей 1944–1950 годов рождения проводили призывную лотерею, и чем меньше было число в повестке, тем скорее ты подлежал призыву). Но когда я прибыл на праздник по случаю Дня Земли, меня охватило чувство единства — а с ним пробудилась и надежда.

Безусловно, мир скатывался в кризис, но мне предстояло познакомиться с людьми, готовыми с этим бороться.

И у меня был шанс участвовать в решении этой задачи. Я был так увлечен этим, что даже изготовил картонную табличку и привязал ее бечевкой пониже спины. Табличка гласила: «Велосипед — экологически чистый транспорт». Причем букву «О» в слове «велосипед» я изобразил в виде греческой буквы θ — «тэта» — служившей символом Дня Земли: «Велθсипед». Смейтесь, смейтесь: произошедшее тогда изменило ход истории. Двадцать миллионов человек по всей стране решили стать частью движения в защиту окружающей среды. И последствия этого мы ощущаем до сих пор.