Всё и вся. Рассказы Вельзевула своему внуку

А пока относительно данного случая ты должен знать, что, когда эта упомянутая общеинтегральная вибрация, то есть то, что земные трехмозговые существа называют «белым лучом», входит своим свойственным ей присутствием в «сферы возможностей» присутствия инсапальной планеты для своего превращения, то тогда в ней, как и во всяком уже «определившемся» космическом возникновении, обладающем возможностью дальнейшей реализации, также происходит космический процесс, называемый Джартклом, то есть она сама остается как присутствие, но ее сущность, так сказать, распадается и отдельными «центротяжестными вибрациями» своего возникновения производит процессы эволюции и инволюции, и эти процессы реализуются так: одна центротяжестная вибрация происходит из других и превращается в третью и т. д.

Во время таких превращений эта упомянутая «общеинтегральная вибрация», то есть белый луч, действует своими центротяжестными вибрациями на другие обычные процессы, происходящие поблизости во внутрипланетных и надпланетных возникновениях и распадениях, и, благодаря «сродству вибраций», ее центротяжестные вибрации, в зависимости от окружающих условий и в соответствии с ними, смешиваются и становятся частью всего общего присутствия этих определенных внутрипланетных или надпланетных формаций, в которых происходят упомянутые процессы.

Так вот, мой мальчик, во время своих личных спусков на планету Земля я, сначала без всякого сознательного намерения со стороны своего разума, а потом уже вполне намеренно, замечал и, в конце концов, определенно констатировал у всех них возрастающее ухудшение и этого «бытийного органа».

Ухудшаясь от столетия к столетию, «чувствительность восприятия» и того органа – то есть органа, посредством которого там, главным образом, у присутствий трехмозговых существ происходит так называемое «автоматическое насыщение внешним», что является основой для возможности естественного самосовершенствования, – дошла до того, что во время нашего пятого пребывания там в эпоху, называемую современными существами там «расцветом Вавилона», тот их орган мог воспринимать и различать смешение центротяжестных вибраций белого луча только самое большее до третьей ступени его так называемых «семеричных слоев», то есть только до 343 различных «тональностей цвета».

Здесь интересно отметить, что немало трехмозговых существ вавилонской эпохи уже сами заподозрили постепенное ухудшение чувствительности этого своего органа, и некоторые из них даже основали в Вавилоне новое общество, которое породило своеобразное «движение» среди художников того времени.

У этого своеобразного движения художников того времени была следующая программа: «Находить и разъяснять Истину только через тональности, имеющиеся между белым и черным».

И они создавали все свои произведения, пользуясь исключительно лишь тональностями, переходными от черного к белому.

Когда я узнал о том своеобразном движении в живописи там, в Вавилоне, его последователи применяли в своих произведениях уже около 1500 вполне определенных оттенков так называемого «серого цвета».

Это новое движение в живописи там, среди существ, также стремившихся узнать истину хоть в чем-то, произвело так называемую «большую сенсацию»; и они даже послужило основой для возникновения другого, еще более своеобразного «движения», на этот раз среди так называемых вавилонских «нуксхомистов» – как раз тех существ того времени, которые изучали и создавали так называемые новые «комбинации сгущений вибраций», действующие определенным образом на чувство обоняния существ и производящие определенные действия в их общей психее, то есть среди тех существ там, которые поставили перед собой цель найти истину посредством запахов.

Некоторые существа, воодушевляемые тогда этим, основали, в подражание последователям упомянутого направления художников, подобное же общества, и девизом их нового движения было: «Искать истину в оттенках запахов получаемых между моментом действия холода при замораживании и моментом действия тепла при разложении».

Подобно художникам, и они тогда нашли между этими упомянутыми двумя определенными запахами около 700 вполне определенных оттенков, которые они использовали в своих разъясняющих экспериментах.