Всё может быть

— Так, — медленно и серьезно произношу я, чтобы она поняла, — скажем так: я устала быть изысканной Пэтси Кензит, хочу почувствовать себя разбитной, как ее муж Лайм Галлахер. Для разнообразия.

— О чем ты говоришь?

— Пэтси всегда носит «Прада» и «Гуччи», а Лайм — кроссовки «Адидас». Мне теперь нравится более непосредственный стиль, и эти кроссовки — именно то, что я искала.

— Но что ты наденешь с кроссовками?

— Футболку и джинсы.

— «Футболку и джинсы»?

— Да. Футболку и джинсы.

— Но у тебя нет футболок и джинсов.

— Есть, Джулс. Не будь глупой. Спасибо, — говорю я продавщице своим самым профессиональным тоном, — я их беру.

Конечно, вся эта болтовня про Пэтси и Лайма — полное дерьмо, но мне не хочется все объяснять сейчас. Нет, я не пытаюсь измениться ради Ника, конечно, нет. Я ведь едва с ним знакома, просто мне кажется, это больше в его стиле, и не могу же я заявиться в паб в Хайгейте в своих дизайнерских шмотках. Эти кроссовки — гораздо более подходящая вещь. Да и мне давно такие хотелось. Честно.

Вооруженные новыми кроссовками (всего 54,99 фунта), мы идем пить каппуччино, и, когда садимся, я достаю мобильник и звоню на автоответчик, чтобы проверить: может, кто-нибудь звонил, а я не слышала? Но голос на пленке на другом конце говорит: «У вас… — пауза, — нет… — пауза, — новых сообщений». Теперь я действительно нервничаю. Джулс угадывает мои мысли и говорит:

— Нет. Прекрати. Он позвонит.

Я немного расслабляюсь.

За кофе Джулс спрашивает:

— Ты уверена, что не влюбишься в него?

Я встряхиваю головой, будто отметаю все ее сомнения, и смеюсь очень взрослым смехом, как человек, который все держит под контролем. Говорю ей, что она, должно быть, шутит, и все-таки, почему же он до сих пор не позвонил? Номер моего мобильника записан на автоответчике дома, и я могла бы позвонить, чтобы проверить сообщения, но тогда потом не смогу нажать 1471, чтобы узнать, кто звонил последним. Может, он один из тех, кто ненавидит мобильники и автоответчики, поэтому позвонил, но не оставил сообщения? Боже мой, Либби, заткнись. Кажется, ты сходишь с ума.

— Почему ты думаешь, что у нас не может быть просто секса? — наконец спрашиваю я. — Знаешь, просто секс — без всяких обязательств?

— Потому что у тебя это не получится, — твердо говорит Джулс.

— Вот тут ты ошибаешься. У меня давно не случалось таких отношений, но раньше была куча коротких романов с мужчинами без всякой эмоциональной привязанности. Они мне нравились, но не более того, и я понимала, что они мне не подходят.

Джулс на минуту задумалась.

— И когда это было в последний раз?

— Может, пять лет назад, но я могла бы тысячу раз иметь такие отношения, если бы захотела.

— Так почему не захотела?

— Просто не захотела, и все.

— Ты не думаешь, что есть разница между женщиной двадцати трех лет и женщиной двадцати восьми или девяти и то, что было легко раньше, сейчас, когда нам под тридцать, уже невозможно?

— Что ты имеешь в виду?

— Причина, по которой женщины перестают заводить короткие романы, или спать с кем попало, или как ты там это называешь, в том, что они понимают, что, чем старше становишься, тем труднее спать с кем-то постоянно и не хотеть большего, когда ты уже в таком возрасте, что все, к сожалению, говорят тебе, что пора выходить замуж и иметь детей.

— Нет, — я качаю головой, — я считаю, что или ты способен на отношения без обязательств, или нет, и я лично способна.

Джулс ничего не говорит. Она просто смотрит на меня.

— Да, я точно знаю, — настаиваю я.

Она продолжает смотреть. И в конце концов я говорю:

— Ради бога, хватит на меня пялиться.

Она пожимает плечами и меняет тему разговора.

В пять часов вечера мы идем обратно по улице, и я ни капли не возражаю, потому что дорога под горку и даже мое не приспособленное к физическим нагрузкам тело может справиться с практически пологим склоном. Сажусь в машину и еду домой; когда вхожу в квартиру, на автоответчике три сообщения. Нажимаю на воспроизведение и молю, чтобы это был Ник.

Первое сообщение — от моей матери: «Привет, Либби, это твоя мама». Так я и знала.

— Давай быстрей! — подгоняю я ее.

— Просто звоню, чтобы поболтать, — говорит она, — и поинтересоваться, не заедешь ли ты завтра выпить чаю. Позвони позже, если сможешь, или утром, и, если ты куда-нибудь идешь сегодня вечером, желаю хорошо провести время. А если останешься дома, сегодня в девять часов будет очень интересный документальный фильм о журналах, который мы с папой будем смотреть…

— Заткнись! — кричу я автоответчику.

Неужели она думает, что я жалкая отщепенка, которая сидит дома в субботу вечером? Даже если мне будет абсолютно нечем заняться, я все равно пойду куда-нибудь, просто чтобы потом сказать всем, что я не сидела дома. Пить кофе у Джулс и смотреть «Свидание вслепую» или «Звезды в их глазах» тоже считается выходом в свет, потому что я же выходила из дома и могу просто сказать, что «ужинала с друзьями».