Всё может быть

— Есть, — медленно произносит она, — вчера он звонил и у него был совершенно несчастный голос. Я сказала, что он может зайти сегодня вечером и мы все обсудим.

— Шутишь! — Я задерживаю дыхание. — Ты простишь его?

— Сначала посмотрим, что он скажет, — говорит она, — потому что я знаю, что, даже если в конце концов прощу его, никогда этого не забуду и вряд ли смогу ему когда-нибудь снова доверять. А как же тогда жить? Что остается?

— Любовь? — осторожно предполагаю я.

— Да, — вздыхает она, — любовь. Ну ладно, хватит обо мне. Рассказывай все о прошлой ночи.

Я пытаюсь сдержать раздражение и начинаю с самого начала, описывая все в ярких деталях: гостей, наряды, атмосферу, музыку, шампанское. А потом, когда дохожу до того момента, как мы идем спать, замолкаю.

— Продолжай, — торопит меня Джулс. — У вас все было, да?

— Можно и так сказать.

— Только не говори, что это было ужасно! — стонет она. — Я этого не переживу.

— Это было ужасно! — кричу я. — Нет, вру, — было еще хуже. Это был самый ужасный сексуальный опыт в моей жизни. — И я все ей рассказываю, в точности как рассказала вам. Когда заканчиваю, в трубке воцаряется тишина.

— Алло? — говорю я. — Ты слушаешь?

— Подожди. Я думаю.

— Что тут думать? Ты же сама говорила, что сексуальное влечение придет со временем. Но только, честно говоря, вряд ли я смогу пережить еще одну такую ночь.

— Хорошо, — со вздохом говорит Джулс. — Я не думаю, что влечение придет со временем, но я вижу, что у него явно нет никакого сексуального опыта, а эта проблема разрешима. Впрочем, — зловеще добавляет она, — уверена, что тебе не стоит даже и пытаться.

— Что ты имеешь в виду?

— Хорошенько подумай, стоит ли тебе и дальше жить в мире своих фантазий.

— Тебе кажется, мне нужно порвать с ним?

— Я этого не говорила. Просто я прошу тебя прислушаться к своим чувствам, потому что боюсь, что ты бросишься в воду с головой и поступишь неправильно, прекрасно понимая, что ничего из этого не выйдет. Тебе всегда так хочется, чтобы что-то да получилось… Я не говорю, что у вас ничего не получится, просто ты закрываешь на многое глаза, а этого делать не стоит.

Вот она говорит, и моя сказочная мечта уплывает от меня, прямо-таки проскальзывает сквозь пальцы. А я не хочу терять ее! Я мечтаю о богатом муже, таком, как Эд, мечтаю жить в доме на Гановер Террас. Но вынуждена признать, что Джулс права. Даже если мне это и не нравится.

— И что мне теперь делать?

— Ничего. Просто подожди и посмотри, что случится. Но, Либби, тебе не обязательно быть с этим человеком. Ты не должна принимать столь серьезное решение, когда прошло всего три недели, вот что я пытаюсь тебе объяснить. Если ничего не выйдет, не страшно. Будешь жить дальше.

И я понимаю, что она абсолютно права, только очень трудно расстаться с той жизнью, о которой ты всегда мечтала, когда она лежит перед тобой на тарелочке. Конечно, в последнее время я слишком много времени проводила, думая, как переделаю интерьеры в доме на Гановер Террас. Может, это неправильно, но эта перспектива кажется мне гораздо более заманчивой, чем ломать голову над тем, как избежать походов в паб с приятелями.

— Но как ты думаешь, у нас что-нибудь получится?

— Что ты хочешь услышать, Либби?

Я хочу услышать «да», хочу, чтобы она сказала, что все будет в порядке. Хочу, чтобы Джулс призналась, что Джейми тоже был ужасным любовником, когда они встретились, а потом стал лучшим в мире. Хочу, чтобы она уверила меня, что, вполне возможно, Эд станет таким же идеальным мужем, как и Джейми когда-то. Довольно странно, правда, ведь еще сегодня утром я была готова бросить Эда и больше никогда не видеться с ним.

— Я хочу, чтобы ты сказала, что думаешь на самом деле.

— Боже, как с тобой иногда трудно. Я уже сказала. Слушай, хочешь заехать ко мне?

— Нет. Останусь дома и посмотрю телевизор. — Я делаю паузу. — Ты хочешь, чтобы я приехала?

— Нет. Не волнуйся. Мне все равно надо подготовиться, ведь Джейми придет. Мысленно собраться с силами, все такое. Не волнуйся насчет Эда, все образуется.

В пять часов, только я закончила смотреть кино, раздается звонок — опять. И опять я не поднимаю трубку, потому что, скорее всего, это моя мать. Телефон трезвонил весь день, и, хотя никто не оставлял сообщений, каждый раз, когда клали трубку, я набирала 1471 — и как вы думаете, это ее чертов номер. Я просто не могу с ней сейчас разговаривать — не знаю, что сказать.

Но на этот раз звонит Эд, и я слышу его тихий, нервный голос. Мне становится так стыдно, что беру трубку и сразу прошу извинения.

— Я не могу поверить, что столько всего тебе наговорила, — робко начинаю я. — Я вела себя как последняя злыдня, ведь ты пригласил меня на такую прекрасную вечеринку и весь вечер был таким милым со мной. — Я делаю паузу. — Я пойму, если ты больше не захочешь меня видеть.