Всё можно исправить

Когда Джоан выходила из воды, кто-то протянул ей полотенце. Она подняла голову и увидела Дэвида. Растерявшись, она даже не сразу взяла у него полотенце.

— Ну же, бери. Не бойся.

— Спасибо, я не боюсь, — поблагодарила Джоан неуверенно. — Ты что, следишь за мной?

— Почему ты так решила?

— Сначала в гостиной, теперь здесь.

Смех Дэвида прозвучал неожиданно громко в ночной тишине.

— Я, признаться, хотел спросить у тебя то же самое. Забавно, но как-то с трудом верится, что мы случайно, словно давние супруги, общаемся исключительно в халатах.

— Что?! — У Джоан от возмущения перехватило дыхание. — Ты в своем уме?!

— Ладно, я пошутил, просто я почти каждый День плаваю в это время в бассейне.

Джоан не удержалась от иронии:

— Странное развлечение для жениха в столь позднее время.

Но Дэвида трудно было смутить.

— Мы с моей невестой предпочитаем утренний секс, если ты об этом.

А вот Джоан, похоже, смутилась. Быстро растеревшись полотенцем, она накинула халат и уже было направилась к дому, как вдруг остановилась и повернулась к Дэвиду.

— Раз уж мы снова оказались наедине, чего я больше никогда не намерена допускать, я хочу с тобой поговорить.

Дэвид театрально поклонился.

— Я весь внимание. Тем более мне это нетрудно, нам стоит только развязать пояса у халатов, других препятствий нашему общению я не вижу.

— И не надейся, — сказала Джоан, с вызовом вскинув голову и демонстративно затянув потуже пояс у халата. Пройдя к беседке, она села на диван.

Дэвид последовал за ней.

— Жаль, — произнес он, как показалось Джоан, еле сдерживая улыбку.

— Я хотела поговорить с тобой о Натали, — сказала она как можно серьезнее.

Дэвид удивленно приподнял брови.

— Неужели?

— Да, именно. Ты морочишь голову бедной девочке. Вчера я ясно это поняла.

— Тебе ее жалко?

— Представь себе. Ее ждет ужасное будущее с тобой. Уверена — ты вряд ли будешь верным мужем.

— А тебе не кажется, что я не обязан перед тобой отчитываться? — Неожиданно голос Дэвида стал грубым.

Джоан вдруг поняла всю нелепость своей миссии, но не хотела это признавать. Однако голос ее все же смягчился.

— Ну, она такая молоденькая… Неужели для тебя так важно доказать всем таким образом — и прежде всего себе, — что ты счастлив?

Она испугалась того, как изменилось его лицо. Скулы напряглись, а в глазах был сплошной лед. Он подошел к ней и, наклонившись совсем близко к ее лицу, произнес зловещим шепотом:

— Запомни, тебя это совсем не касается. Никому не позволю лезть ко мне в душу, а уж тем более бывшим любовницам.

От этого замечания и от его опасной близости у Джоан все сжалось внутри. Она совсем смутилась.

— Извини, наверное, я и вправду лезу не в свое дело.

— Ничего страшного, — сказал он гораздо спокойнее. — Таковы все женщины. Лезть в чужие дела — это ваше любимое занятие.

При последних словах Джоан поджала губы, но ничего не ответила. Слишком уж много он знает про женщин.

Дэвид передумал плавать и направился домой, а потом обернулся и уже с улыбкой произнес:

— Не переживай, она получит мои миллионы. Думаю, это будет неплохой компенсацией за мои временные отлучки.

Это циничное замечание подняло в груди Джоан новую волну негодования.

— Не все можно измерить деньгами! — выкрикнула она ему вслед.

Но Дэвид уже был далеко, поэтому она не была уверена, что он услышал ее. Странно, но именно сейчас она думала еще и о том, что последнее слово осталось все же не за ней.

Джоан еще некоторое время не могла подняться с места. «Бывшим любовницам»! Как будто ее ударили по щеке. Он ясно дал ей понять, что она была для него одной из многих. Так мерзко она еще никогда себя не чувствовала. А еще она боялась, что Дэвид решит, будто она ревнует. Она уже жалела, что затеяла этот дурацкий разговор о Натали.

Джоан откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Боже, кого она обманывает — ведь она действительно ревнует. Через несколько минут она замерзла и направилась домой. Там Джоан ждал тот, кто действительно любит ее. Как же все нескладно устроено в этом мире…

Джоан стояла у окна и плакала. Сегодня утром она узнала, что свадьба Натали и Дэвида состоится через месяц, а сейчас они снова уезжают в Бостон и вернутся только к свадьбе. Сердце буквально рвалось из груди. Она больше не хотела быть сильной, не хотела быть гордой. К чему все это светское притворство? Джоан хотела только одного — чтобы Дэвид был рядом. Если бы только можно было отмотать пленку назад, вернуть все как было. Пусть тайком, пусть изредка, но видеть его. А что теперь? Во всех последних событиях она винила только себя. Ведь это она своими руками толкнула его в объятия другой. Сотню раз Джоан задавала себе один и тот же вопрос: зачем я это сделала? Ответа у нее не было. Неожиданно дверь открылась — и на пороге появился Дэвид. Не спрашивая разрешения, он вошел и остановился напротив Джоан. Она вопросительно и в то же время со слабой надеждой в глазах посмотрела на него.

— Я думаю, нам надо наконец серьезно объясниться, — сказал он твердо.

— О чем ты? — Ее лицо было мокро от слез. — Что бы ни сказали друг другу, это ничего не изменит, ведь ты уезжаешь.