Всё начиналось в юности

Красин давно привык к тому, что его всегда посылали на самые трудные и ответственные участки. Кто тянет воз, на того больше и грузят. Командующий доверял ему, был уверен в нем и знал, что генерал выполнит самую трудную, для любого другого непосильную задачу. А Красин как человек честный и добросовестный стремился оправдать это доверие. Однако сейчас ему было не совсем понятно, почему его оторвали от выполнения задания, поставленного самим Исполняющим Обязанности Президента. Не иначе, как произошло что-то неординарное.

В Ханкале его без всякой передышки пригласили в штаб федеральной группировки войск. Совещание проходило в узком кругу. Кроме командующего и начальника штаба присутствовали командующий Грозненской группировкой со своим начальником штаба и начальник разведки.

Командующий выслушал доклад Красина, пригласил всех к карте и сразу перешел к делу.

– Похоже, осада города принесла свои плоды. У боевиков кончаются боеприпасы, продовольствие, они измотаны боями. Но капитулировать и сдаваться не хотят. По данным нашей разведки готовятся идти на прорыв из города, чтобы уйти в горы на соединение с отрядами Хаттаба. Они активно ищут слабые места в нашей обороне. Если найдут – прорвутся. Поэтому наша задача: укрепить оборону так, чтобы ни один из них не ушел из города живым. Я утвердил план перегруппировки войск. На бумаге все бреши перекрыты, слабые участки усилены. Но это только на бумаге. Вам предстоит претворить этот план в жизнь.

Командующий сделал многозначительную паузу и остановил свой взгляд на начальнике инженерных войск.

– Особенно сложная задача, Красин, у вас. Я вызвал вас затем, чтобы вы лично организовали прикрытие участков обороны инженерными заграждениями. В этом вопросе опытнее вас у нас никого нет. В штабе составлен план заграждений. Вам предстоит провести рекогносцировку, уточнить этот план и организовать его выполнение. Особое внимание обратите на прикрытие минными полями стыков между частями и подразделениями и участков обороны, слабо прикрытых огневыми средствами. На все про все четверо суток… Вам понятна задача?

Красин с ответом чуть замешкался. Задачу командующий поставил, как всегда, в общем. Вопросов было много. Но задавать их все сейчас не имело смысла. Начальство не любит, когда задают слишком много вопросов, а еще чаще просто не знает, как на них отвечать. Потому придется уточнять самое главное.

– Задача понятна, товарищ командующий, но времени и сил для ее выполнения недостаточно.

– Другого времени, генерал, Басаев нам не предоставит! Боюсь, как бы они не начали исход раньше, чем мы ожидаем. А вот с силами и средствами поможем. На этот период разрешаю вам снять саперов со всех второстепенных участков. С подвозом средств инженерного вооружения вопрос решен. Необходимый транспорт начальник тыла уже выделил. Так что действуйте. Вопросы?

– Один вопрос, товарищ командующий. Какие возможные направления прорыва боевиков командование считает главными?

– Вот тут я вам четких рекомендаций дать не могу. У Басаева сто дорог, и все их надо закрыть. Но, в первую очередь, прикройте южное направление и западное. На восток и на север они вряд ли пойдут. Там степь, и их легко настигнет авиация. Повторяю, они, скорее всего, будут прорываться в горы. Так что, генерал, уточните с командующим Грозненской группировки все детали и приступайте к работе.

С этого момента краткая передышка в саперном батальоне подполковника Смирнова закончилась.

*

Димка сгорал от стыда. Ему было невыносимо разговаривать с сослуживцами, он не мог ни о чем думать и даже перестал нормально соображать. У него опустились руки, он потерял веру в себя. Паренек пришел к неутешительному для себя выводу: все черты, которые он пытался в себе воспитывать: сила воли, смелость, мужество – на деле оказались показухой и блефом. Потому что он элементарно струсил. Струсил в бою.

В этой короткой стычке погиб его сослуживец Паша Синицын и был тяжело ранен командир взвода лейтенант Тягунов.

Их рота устанавливала противопехотное минное поле на стыке двух мотострелковых полков. Взвод лейтенанта Тягунова ставил мины на левом склоне небольшого оврага, который, собственно, и разделял позиции соседних полков. Овраг требовалось хорошенько "закрыть". Он мог быть использован боевиками, потому как имел мертвые зоны. Зоны, которые с позиций мотострелков не простреливались.

Работа для саперов была привычной. Каждое отделение имело свою конкретную задачу. Димка с Пашей Синицыным и Колей Коноплевым устанавливали строго по схеме противопехотные осколочные и фугасные мины. Они заканчивали минировать очередной квадрат, когда их внезапно обстреляли. Огонь велся из двух автоматов с небольшого пригорка, расположенного на их склоне со стороны города.

Паша Синицын сразу споткнулся, выпрямился во весь рост и медленно повалился на спину. Димка увидел широко открытые изумленные глаза товарища, и его сознание пронзила мысль: "Пашку убили…, сейчас и меня!.." Он плюхнулся в какую-то неглубокую канаву и вжался в землю. Услышал, как вскрикнул Коля. Видимо, зацепило и его.