Всё о Мэри Поппинс

— Не смешите меня! — замахал руками Бродяга. — Двухголовые драконы давно вымерли. Вам достанется семиголовый!

У Свинопаса душа ушла в пятки. В сказках, конечно, говорится, что принц побеждает дракона. А вдруг всё выйдет наоборот и дракон убьёт принца? Свинопас, доложу вам, не был трусом, но и погибать ни за что ни про что не желал. «Пусть уж лучше я останусь простым Свинопасом», — подумал он.

— Отличные у вас свиньи! — толковал между тем Бродяга. — Жирненькие, гладенькие, просто загляденье!

Свиньи возмущённо захрюкали. Подумать только, бездомный Бродяга обзывает их свиньями!

— Самый последний глупец и тот сразу видит, что перед ним не свиньи, а кудрявые овечки! — недовольно перехрюкивались они.

— Ох, бедняжки! — покачал головой Бродяга. — Мне жаль вас, друзья мои!

— С какой стати он жалеет нас? — недоумевали свиньи, вертя пятачками и покручивая хвостиками.

— И они ещё спрашивают! — хмыкнул Бродяга. — Свинок откармливают. Каждый день ставят перед ними корытце с вкуснейшими помоями. А овечки? Им ведь и глоточка помоев не достаётся! Ходят-бродят всё лето с утра до вечера по полям да лугам и щиплют тощую травку. Что они зимой делают, я уж и не знаю. Вдобавок ко всем бедам их ещё и стригут догола. Несчастные создания!

Он выудил из лохмотьев огрызок сливового пирога и принялся с аппетитом жевать.

Свиньи в ужасе переглядывались. Ни глоточка свежих помоев! Ходить всю зиму голышом и самим отыскивать себе пропитание? Нет уж, лучше оставаться свиньями!

А Бродяга обернулся к гусиному стаду и, покрошив остатки сливового пирога, крикнул:

— Эй, гуси! Налетай!

Гуси, все как один, подняли головы, вытянули шеи и угрожающе зашипели.

— Мы — лебеди! — хором загоготали они. И, подозревая, что этот глупец так ничего и не понял, добавили: — Заколдованные!

— Ах, вот в чём дело! — понимающе протянул Бродяга. — Тогда недолго вам здесь резвиться. Все лебеди, а это всякому известно, принадлежат Королю. Как же вас угораздило родиться лебедями, дорогие мои? Вам придётся распрощаться с просторным лужком и с заросшим сочной травой бережком. Отныне вы будете плавать в искусственном пруду за высокой оградой, а чтобы вы не улетели, королевские слуги подрежут вам крылышки золотыми ножницами. Каждое утро вам будут подавать на серебряном блюде до отвращения сладкий клубничный джем. Впрочем, забот у вас никаких не будет. Даже яйца не нужно будет высиживать. Король их обычно съедает ка завтрак.

— Какая га-га-гадость! Надо же, клубничный джем! — залопотали пси. — А полакомиться червячками? А повысиживать гусят?

— Об этом и не мечтайте! — хмыкнул Бродяга. — Но зато какая честь! Королевские лебеди!

Гуси так и замерли. Это что же получается? Железная ограда! Подрезанные крылья! О гусятах и думать не смей! Может, они ошиблись, возомнив себя лебедями? Пожалуй, стоит побыть пока простыми гусями!

Бродяга повернулся и тут же уткнулся в мохнатый бок Осла. Он покопался в своих немыслимых лохмотьях, достал румяное яблоко и откусил кусок.

— Простите, друг, — извинился Бродяга. — Я бы поделился с вами яблоком, но вы в этом не нуждаетесь. В вашем распоряжении целый луг, усеянный лютиками.

Осёл с отвращением оглядел цветущий луг.

— Для ослов это, может быть, и неплохо, — возразил он. — Только не воображайте, будто я такой осёл, каким, может быть, кажусь. Не верьте глазам своим, на самом деле перед вами прекрасный арабский скакун!

— Неужели? — с интересом поглядел на него Бродяга. — Как же наверное, скучаете по своей чудесной родине! Песчаные бури! Миражи! Безводные пустыни!

— Совсем-совсем безводные? — встревожился Осёл.

— Само собой разумеется, дружище! Но это же пустяки! Вы, арабские скакуны, удивительные создания — можете, не смыкая глаз, неделями скакать без воды и еды!

— А оазисы? Там-то есть трава!

— Не самая вкусная. Да и оазисы встречаются редко, — вздохнул Бродяга. — Но что мы всё о еде толкуем? Вы же знаете, меньше ешь — быстрее бежишь. Меньше пьёшь — легче становишься. Одним прыжком можешь заслонить хозяина от смертельной пули.

— Но тогда, — вскричал Осёл, — тогда она убьёт меня!

— Естественно, — спокойно сказал Бродяга. — Вот почему мы и восхищаемся вами, благородными арабскими скакунами. Вы готовы умереть в любую минуту!

Осёл смущённо почесал морду задней ногой. Готов ли он умереть в любую минуту? Скорее нет, чем да. Неделями ничего не есть! А здесь повсюду лютики и маргаритки. Хватит и на дюжину ослов! Пожалуй, не стоит пока становиться арабским скакуном. Разве что потом когда-нибудь… И он тряхнул лохматой головой, избавляясь от навязчивой идеи.

А Бродяга подошёл к самому берегу ручья и кинул под камень огрызок яблока.

— Угощайтесь, уважаемая Жаба! — сказал он.

— Не дразни меня жабой! — квакнула Жаба.

— Ну и как же тебя величать, дорогуша? — поинтересовался Бродяга.

— Толстая бурая шкура и бородавки — только видимость. На самом деле я лёгкая зелёная лягушка!

— О, завидная судьба родиться лягушкой! — воскликнул Бродяга. — Сиди себе на листике кувшинки и пой песни всю ночь напролёт!

— Всю ночь? Да я умру от холода!