Всё о Ниро Вульфе. Том 1

– Нет!..

Но Вульф подошел к широкому креслу и сел.

– Поразительная нелюбезность… Мне придется ослушаться вас, господа, в ваших же интересах. В этом есть настоятельная необходимость. К тому же я вынужден был переходить вброд ваш проклятый ручей.

Он наклонился, стащил с ног носки, завернул до колен мокрые брюки, потом потянулся направо к маленькому коврику.

– Прошу прощения, я тут немного наследил, – сказал он, оборачивая ноги ковриком.

– Замечательно, – прошипела Сибил. – Уж не думаете ли вы, что мы не решимся выгнать вас на снег с босыми ногами?

– В этом он глубоко ошибается, – подпевая дочери, сказал Дитмайк, голос которого теперь звучал громче и увереннее, чем минуту назад.

Вульф продолжал с невозмутимым видом:

– Для начала я хочу обратить ваше внимание на следующее. Все обитатели этого дома, при расследовании убийства, станут объектами не только юридической проверки, но и внимания общественности. Ваше поведение и поступки на протяжении последних лет приобретут самую широкую огласку. Случившееся в прошлом может иметь решающее значение для доказательства вины преступника сейчас. Ну, а каковы репортеры, не мне вам рассказывать… они готовы ВСЕ опубликовать в газетах.

– Та-ак, – презрительно протянула Сибил, все еще возлежа на подушках.

– Черт побери, – продолжал Вульф, не обращая на нее внимания. – Ведь это прошлое есть у каждого из вас!.. Возьмем хотя бы приобретение мистером Хофференом дома с прилегающим участком всего-то в нескольких милях отсюда. Не сомневаюсь, что вы все помните это имя – Хофферен? Откуда он взял деньги, а? И куда отправился один из членов его семьи, кстати, вам всем тоже хорошо известный, и почему?

Газеты захотят узнать все факты этой пикантной истории, репортеры будут рыскать по всей округе, тем более, что их не пускают на территорию вашей усадьбы. Ну, а я с радостью им помогу, тем более, что у меня есть некоторый опыт общения с членами вашего семейства, больше того, имеются весьма убедительные и неотразимые факты.

Джозеф Дитмайк сделал шаг вперед да так и застыл. Сибил, наконец, оставила свои подушки, села прямо.

– Эти факты, – продолжал Вульф, – возможно, не окажут непосредственного воздействия на присяжных, разбирающих дело об убийстве Дими Лауэр, но они имеют чрезвычайное значение для людей, неофициально занятых расследованием, ибо дают характеристику участникам преступления, ну а публику будет интересовать решительно все. Есть такое выражение – перетряхивать грязное белье – оно вам известно… Соседи по округе захотят узнать, как в настоящее время чувствует себя мисс Флоренс Хофферен, оправилась ли она от совершенного на нее здесь покушения и исчезли ли страшные следы на ее шее… Они потребуют поместить в газетах ее фотографии в разных видах. Они попросят…

– Вы – грязная свинья! – закричала Сибил.

Вульф, покачав головой, спокойно ответил:

– Это всего лишь то отвратительное зловоние, которое вызывает каждое убийство.

– Боже мой!.. Как мне хотелось уничтожить вас в ту самую минуту, когда вы переступили порог моего дома! Я предчувствовал… – резким голосом заговорил Дитмайк, Его трясло от ярости, но он всячески старался это скрыть.

– Но вы этого не сделали, – возразил Вульф, – и вот я здесь. Ни у кого из вас не останется никаких секретов, ни крупных, ни мелких… Если только мисс Хофферен истратила те деньги, которые вы ей дали, или ей понадобятся средства на какую-то блажь, то найдется много щедрых благодетелей, которые хорошо ей заплатят за рассказ о ее жизни… С интимными подробностями. Полагаю, нет необходимости вдаваться в подробности всех последствий такой газетной шумихи? Будет проявлен интерес даже к таким, казалось бы, малозначительным фактам, как талант вашей дочери устраивать неприличные ссоры с истерикой и воплями. Или способность вашего сына кочевать из одного учебного заведения в другое, причем не по собственному желанию. Мне известно, что он уже вылетел из Йельского университета, из Корнельского университета, из университета Вильямса, учился в Огайо и так далее… Из-за чего? Потому ли, что его не устраивало расписание занятий, были недостаточно хороши профессора, или же потому что…

У Дональда резко изменилось настроение. После того, как я не разрешил ему двигаться, он вернулся к своему креслу и, казалось, замер. Мне даже показалось, что он не слушает Вульфа.

Сейчас он вскочил на ноги и метнулся к моему шефу. Я вынужден был преградить ему путь. Он слегка отклонился назад и выбросил вперед правую руку, целясь мне в челюсть.

В подобной ситуации самым правильным было поскорее нейтрализовать его. Поэтому я перехватил его руку левой рукой, а правой с револьвером нанес увесистый удар по почкам, заставив Дональда сложиться пополам и сесть на пол. Тут же я обернулся к другим, не будучи уверенным, правильно ли они отреагируют на мои действия.

– Остановитесь! – раздался откуда-то голос. – Прекратите немедленно!

Все повернулись на голос.