Всё по-честному

Он сидел на каменном полу пещеры, прислонившись спиной к холодной влажной стене и думая, что не сможет больше никуда идти. Девочка села рядом, ещё раз взглянула на растерзанную плеть и отбросила её.

– Черви? Похоже, всегда тут жили, – сказала она слабым голосом. – Глубоко жили. Очень глубоко. Может, спали. А потом пришли люди. Много шума, много пищи. Вот и выползли. И никаких загадок. Кто-то головой попортился, кого-то черви сожрали. Ты, – она подняла на него взгляд, – ты это хотел узнать? Это искал?

Дмитрий смутился.

– И да, и нет, – проговорил он, наконец. – Не складывается здесь что-то. Видишь ли, Яса, люди, поселенцы, не пропадали бесследно.

Девочка насмешливо подняла брови.

– То есть, некоторые, конечно, пропадали, – поспешил исправиться Дмитрий. – Но большая часть вернулась на Землю и в колонии.

– И?

– Странность в том, что никто из поселенцев, покинувших планету, как бы это сказать, – Дмитрий пощёлкал пальцами, подыскивая понятное объяснение, – никто не вернулся к своей прежней жизни. Понимаешь? К семье, к друзьям. Даже в родные места ни один не заехал. Ни на день, ни проездом.

– А тебе-то что стого, дядя Дима?

Дмитрий помолчал, потёр руками глаза, и без того красные и воспалённые.

– У меня брат был здесь год назад, – сказал он, наконец. – Он покинул планету. Я знаю, я проверял. Но вот к нам так и не вернулся. Даже сообщение не отправил. Вообще ничего, понимаешь? Просто пропал. Мне кажется, здесь что-то происходит с людьми. Что-то необратимое, не дающее им остаться собой, – он сбился, улыбнулся чуть виновато, спросил. – Я, наверное, путано объясняю, да?

Яса шмыгнула носом, поднялась.

– Пошли, дядя Дима, – сказала она, протягивая ему руку, – тут рядом совсем короткий путь есть. Раньше я бы по нему не повела, но сейчас, после гона… Пошли.

После суток блуждания по затхлым тоннелям воздух на вершине материка казался сладким на вкус. Дмитрий остановился, с наслаждением вдохнул полной грудью и… закашлялся.

– Здесь всегда туман? – спросил он девочку.

– Это не туман, – ответила она, – это облака.

– Я на вершине мира! – сказал Дмитрий. – Нет, лучше так: я в облаках!

Голос, как и любые звуки, вяз в молочно-белой, играющей светотенью взвеси. Получилось глухо и не смешно.

– Вот мы и на месте, – произнесла Яса, останавливаясь и пропуская мужчину вперёд.

– В каком смысле? – не понял тот. Глупая улыбка никак не хотела исчезать. Взгляни на них сейчас кто-нибудь со стороны, без сомнения подтвердил бы, что Дмитрий в этот момент гораздо больше походил на подростка, чем стоящая рядом девочка.

– Это и есть Место, – пояснила Яса. – Вот, смотри.

Дмитрий посмотрел.

Лёгкое дыхание слабого ветерка смахнуло прямо перед ним мутную пелену, и мужчина увидел висящий в воздухе на уровне его головы шар. Зеркальный.

И Дмитрий поверил. Сразу и безоговорочно. Потому что в это невозможно было не поверить. Немыслимо. Недопустимо. Преступно не поверить.

Он подошёл к шару, приблизил лицо к поверхности, увидел своё отражение.

– Вообще-то, мы не разговариваем с формами, – сказала Яса каким-то чужим, незнакомым голосом.

Она стояла на прежнем месте и смотрела на Дмитрия.

С отражением происходило что-то неправильное. Оно было похоже и не похоже одновременно.

– Но ты меня спас, – продолжала девочка. – Я это ценю. У нас принято ценить такие вещи.

Дмитрий покрутил головой и к ужасу своему понял, что отражение не повторило его жеста.

– Мы тоже спали, – говорила Яса. – Долго. Так долго, что, возможно, и не проснулись бы уже никогда. Так что в некотором роде мы должны быть вам благодарны.

Черты лица в отражении исказила судорога, и Дмитрий закричал. То есть он думал, что кричит.

– Здесь очень-очень скучно, – говорила Яса. – Ты не представляешь, как. А мы не любим скуки. Мы любопытны. Жизнелюбивы и любопытны. Одна беда – не можем перемещаться самостоятельно. У нас, чтобы тебе было понятно, нет своей формы. Ну, не появилась она в процессе эволюции, что поделаешь? Поэтому нам нужна форма. И ваша вполне подходит. Не всем, правда. Те, напавшие на нас на развилке, как бы это сказать… Не нашли общего языка.

Дмитрий, наконец, узнал лицо в отражении. Узнал и похолодел.

Лицо в отражении тоже узнало его, и в следующий миг рядом с ним стали проявляться один за другим десятки, сотни, тысячи искажённых судорогами лиц.

– Вы с братом близнецы были? – полуутвердительно спросила Яса. – А я его помню. Это мой брат его сюда привёл. Вот ведь ирония, да?

Дмитрий уже понял, что пропал. Шар втягивал его в себя, обволакивал, лишал силы воли.

– А знаешь, ты мне очень подошёл, дядя Дима, – сказала Яса. – Нет, девочка тоже очень неплохой вариант. Я с этой формой практически сроднилась. Но ждать, пока она вырастет… Другое дело – ты. Я это сразу поняла. Поэтому и договор наш соблюдала. Привела тебя к Месту. А Место показало тебе то, что искал. Так что всё по-честному, дядя Дима. Всё по-честному.