Всё повторится вновь

Они хорошо и, на удивление, весело провели время. Хотя видно было, что немножко грустил отец. Он не сводил глаз с Вики, которая сначала сидела со всеми, а потом только периодически подбегала к ним. Мама только успокоительно тихонько гладила супруга по руке. Все понимали, что им очень не хочется расставаться с гостями, а точнее с Викой.

— Так, родители, — успокаивала их Диана. — Не грустите. Да, гости скоро уедут, но ведь не навсегда же. На следующий год они опять к нам приедут. Обязательно приедет и повзрослевшая Вика, которая в том же году осенью уже станет школьницей. —

— На следующий год? — удивился отец. — А разве на следующий год не вы с Филиппом к ним поедете?

— Нет, — загадочно улыбнулась Диана. — Мы к ним, может быть, поедем через год.

— Ещё и может быть, — недоумевала мама. — Странно.

— Так, ничего нет странного, позже вы всё узнаете.

О своём положении Диана рассказала пока только Филиппу и Светлане. Интерес к этому вопросу у присутствующих пропал, и они продолжили беседы на другие темы.

Когда наступило время попрощаться с отцом, Диана решила, что ему будет гораздо приятнее, если она проводит его. Ведь все только ожидают прощального ужина, а он уезжает. Поэтому часа в два Диана вывела свою машину и отправилась с отцом на вокзал. Хотел поехать с ними и Филипп, но Диана сказала, что в этом нет необходимости, он остаётся руководить подготовкой к вечеру — она же вернётся через пару часов, не позже.

Тем временем оставшиеся начали готовить нехитрые блюда для обеда–ужина. Занимались этим в основном женщины, привлекая мужчин лишь для таких неквалифицированных операций, как очистка или нарезка продуктов. Затем также неспешно начали сервировать стол.

Отец уезжал в Ванкувер, порт на побережье Тихого океана, который находился, как уже говорила Диана, в провинции Британская Колумбия. Оттуда их корабль и отправлялся через неделю в плаванье. Диана видела, что отец очень расстроен этим расставанием и решила поддержать его:

— Не грусти, папа, — сказала она. — Ты сходишь в этот рейс, может быть ещё в один — и тогда у тебя появится настоящая радость.

— Какая уже у меня может быть радость, — грустно махнул рукой отец.

— Я думаю, что будет, — хитро улыбнулась дочь. — В марте следующего года у тебя появится внучка или … внук.

— Да ты что, вот это, действительно радость! — сразу повеселел отец. — А почему мне мать ничего не сказала? — обиделся он.

— Она ещё просто не знает, — успокоила его дочь. — На днях я ей тоже скажу. Пусть вот только уедут гости. Она, как и ты, загрустит, а моё сообщение станет для неё хорошей новостью.

— Ох, и хитрым стратегом ты стала, дочурка, не узнаю тебя, — уже улыбаясь, корил её отец.

— Зато у вас мамой будет радость как раз вовремя.

— Теперь стало понятно, почему не вы поедете на следующий год к Виталию и Лане, а они к вам. Значит, они об этом знают? — немного обиделся отец.

— Только Светлана. Больше никто пока что не знает, кроме Филиппа, естественно.

— Ну что ж, тогда я рад, что ты сообщила эту новость мне в числе одних из первых. Спасибо. Ладно, давай прощаться, тебе ещё домой ехать, готовиться нужно.

Они попрощались, расцеловались, и Диана отправилась назад к ожидавшим её гостям и Филиппу.

Когда Диана возвратилась после проводов отца, к ней подошла Вика и спросила:

— Тётя Дина, а ты рисовать умеешь? — видимо все игры и развлечения ей уже надоели.

— Немножко умею, — удивилась Диана. — А ты хочешь рисовать?

— Да, а у тебя есть картинки для раскрашивания?

— Не знаю, — задумалась Диана. — Нужно поискать. Должны были остаться, но я не помню. Это было так давно, — вздохнула она, думая о Дэнис. — Ты посиди здесь немного, а я постараюсь их отыскать.

Она ушла в дом и минут через 10–15 вернулась, выложив на стол в беседке найденные альбомчики для раскрашивания и карандаши.

— Ой, карандаши, — нахмурила бровки Вика. — Мне они не нравятся, они долго рисуют.

— Ты хотела, наверное, сказать, — улыбнулась Диана, — что ты ими долго раскрашиваешь картинки.

— Да, а фломастеры у тебя есть?

— Фломастеры у меня, конечно же, имеются. Но они очень грубо раскрашивают картинки.

— Почему грубо? — удивилась Вика. — Как раз красиво.

— Понимаешь, — терпеливо разъясняла ей тётя Дина. — Они раскрашивают картинки только в один тон.

— Нет, — возразила ей малышка. — Они разные, они же цветные.

— Да, они цветные, — исправилась Диана. — Но они не могут передать оттенков. Вот посмотри, — и она указала Вике на деревья в саду, — листочки есть светло–зелёные и тёмно–зелёные. И яблочки так же — зелёные с жёлтыми бочками или жёлтые с красными бочками. А фломастеры не могут передать эти оттенки. Если яблочко закрасить жёлтым фломастером, а затем нарисовать красный бочок, то получится очень грубо. Вот давай мы попробуем раскрасить картинки карандашами. Ты посмотришь — будет очень красиво. Хорошо?

— Хорошо, — уже заинтересованно ответила малышка.