Всё смешалось

В дверь доходного дома на Малой Бронной постучали. Сердце Тимофея Ивановича ёкнуло, когда на пороге возник сотрудник ГПУ Антон Лозин. Их пути изредка пересекались, но мученик новой жизни никаким образом не ожидал человека Дзержинского в родном шалаше.

— Настоятельно прошу меня не пугаться, Тимофей Иванович. Лично я никогда вам не вредил, ни с вашей точки зрения, ни с моей.

Большевик сел на потрескавшийся стул. В жилище мученика будто повеяло холодом. Теплее же стало, когда Сергеевский понял, что суровый гость хочет вместе с ним излить душу.

Маузера у него с собой не было, будто Лозин обещал тёплые и сердечные отношения.

— Вашу манию и болезненную любовь мне не понять. Почему вы тоскуете по Софье? Она с чужими мужчинами зналась, сестринская работа ей надоела, а те, кого я расспрашивал, называли вашу Софью шалавой и кое-каким словом… Те, кому Маяковский хотел подавать ананасную воду. Вашу жену, даром что её отец — приват-доцент, назвали именно так, не вру. Откуда бы они знали, что большевики объявят свободную любовь.

Непутёвая жена Тимофея Ивановича до половых сношений не опускалась, но его удивило другое обстоятельство.

— Зачем вы расспрашивали, позвольте спросить? Всё понимаю, Сонечку убили ваши люди.

— Мои люди? Да что вы! Её прикончили красноармейцы, а не чекисты. Ни ВЧК, ни ГПУ за армию не в ответе.

Руки тот держал на коленях, глаза смотрели строго вперёд. Выглядело странным, что Лозин выбрал тему ужасной личной жизни бывшего учителя и преподавателя. Но то была всего лишь завязка разговора.

— Вы знакомы с книгой и фильмой «Аэлита»? Наш контакт с марсианами и магацитлы. А что бы вы сказали, если бы узнали, что на Марсе расположена копия Земли? Нет, дорогой Сергеевский, я не в бреду. Здесь наблюдается просто неисследованное наукой явление.

Приунывший было Тимофей Иванович вскинул начинавшую седеть голову.

— Копия Земли на планете, отличной от нашей?

— Эти бумаги я получил от подчинённого одного великого фальсификатора. В Англии есть старый уже бывший врач с необыкновенной способностью. Составитель документа всё скрупулёзно доказал, он не врёт. Зато врал его патрон. На месте Марса на самом деле вертится другая Земля, и условия на ней никак не связаны с расстоянием от Солнца и остальными марсианскими факторами. Солнечный свет она получает из собственного мира, где служит аналогом нашей нормальной Земли. Такова версия исследователя.

— Что вы подразумеваете под не «нормальной»?

— Она отстаёт от нашей планеты на 115 лет. На ней живут двойники людей из эпохи юного Пушкина, когда даже Герцен ещё не родился.

Тимофей Иванович едва не упал наземь от чересчур смелых заявлений.

— Собственный мир с сохранившимся прошлым?

— Есть вероятность, что местное прошлое отличается от обычного. Сегодня второе ноября, а на Марсе, судя по донесению автора документа, двадцать второе марта 1811 года. Когда одиннадцатого октября было противостояние Марса, на нём отмечалось первое марта. Кем были ваши предки из тех годов?

Тимофей Иванович не знал, стоит ли раскрывать иерейское происхождение. Да Лозин, скорее всего, осведомлён.

— Мой батюшка Иван Сергеевский — священник, дед — о. Сергий из Московской губернии, а прадед дьячок, его имя не спрашивайте, я не знаю. В 1811 году уже родился и работал. Подозреваю, что вы мне о предках не расскажете.

— Вы верно угадали. Я из дворян, но от подробностей увольте. Не хочу вспоминать, но будьте уверены, причины этого не только социальные, но и семейные. Приведу противоположный пример. Вы должны знать, что Тухачевский заслужил прозвание «Красного Наполеона». Его предок-дворянин воевал с французами, а на Марсе тот должен жить конкретно сейчас. Мы не знаем, свяжутся ли два Тухачевских по оптическому телеграфу. Второй момент. В 1811 году наблюдалась примечательная комета, её и Лев Толстой упомянул. Но на Марсе её видели точно не сейчас. Товарищи дорогие, 1926 год на дворе, в космосе явления не зависят от какого-то отдельного мира с наполеонами.[8]

— Вы намерены связаться с помощью оптического телеграфа с предками, с их двойниками в другом мире? Вы хотите, чтобы я вам помогал? Представляю, как Циолковский отправит космические аппараты. Увольте, я не полечу.

— Нет, что вы. Чем заняты ваши дети?

— Мой единственный сын Николай хочет стать учёным. Ему 26 лет. Совсем недавно он встретился с некоей 20-летней девицей, адвокатской дочерью. Еврейка, зовут Рахилью.[9] Её отца убили петлюровцы.

— Обратите внимание, не красноармейцы и не чекисты. Но мы отошли в сторону. Ваш сын может сохранить тайну? Подчинённый того фальсификатора обещал, что скоро все забудут о новой Земле. Возьмите бумагу и запишите всё, что вы от меня узнали. Отдайте на хранение в ваш университет. Потомки сами узнают, если план пойдёт по верному пути.

— Так тому и быть. Сделаю.

Лозин изменился в лице, знать, не всегда выглядел строгим. Он поднялся с дряхлого стула и покинул доходный дом.