Всё та же я

Мне потребовалось принять душ и наложить свежий макияж, чтобы снова почувствовать себя человеком. Я надела серебряную мини-юбку, черную водолазку, замшевые туфли на танкетке из «Магазина винтажной одежды», подаренный миссис Де Витт шарф «Биба» и подушилась «La Chasse aux Papillons»[9] — духами, которые в свое время посоветовал мне купить Уилл и которые всегда придавали мне уверенности. Когда я наконец собралась уходить, Том с Триной уже обедали на кухне. Трина предложила мне пасты с сыром в томатном соусе, но у меня от страха скрутило живот, а мои внутренние часы пошли вразнос.

— Мне нравится, как ты теперь красишь глаза. Очень соблазнительно, — сказала я Трине.

Она скривилась:

— А ты сможешь нормально вести машину? По-моему, у тебя что-то со зрением.

— Это недалеко. И я отлично вздремнула.

— И когда нам теперь ждать тебя домой? Новый диван просто потрясающий, если, конечно, тебя это интересует. Настоящий пружинный матрас. И ни кусочка твоего пенополиуретанового дерьма.

— Надеюсь, ближайшие два дня мне твой диван не понадобится. — Я широко улыбнулась.

— А это что такое? — Том показал на пакет у меня под мышкой.

— Ах это. Рождественский чулок. Сэм работает в Рождество, я до вечера его не увижу, вот и решила положить подарок ему под подушку.

— Том, только не вздумай спрашивать, что там внутри!

— Ничего такого, чего я не могла бы подарить даже дедуле. Просто кое-что для прикола.

В ответ Трина реально мне подмигнула. И я в очередной раз мысленно поблагодарила Эдди за чудесное преображение моей сестры.

— Пришлешь мне потом сообщение? Чтобы знать, запирать дверь на цепочку или нет.

Я поцеловала обоих и направилась к выходу.

— Только не отпугни его своим жутким американским акцентом, как из жопы! — (Я показала ей средний палец.) — И не забывай ехать по левой стороне! И не надевай пальто, которое воняет, точно макрель, — расхохоталась Трина.

Я захлопнула за собой дверь.

Последние три месяца я или ходила пешком, или ловила такси, или ездила в большом черном лимузине. Поэтому, чтобы сеть за руль своего маленького хэтчбека, с его хилым сцеплением и бисквитными крошками на переднем сиденье, мне потребовалось максимально сконцентрироваться. Я тронулась в путь, когда интенсивность транспортного потока уже пошла на спад. Включила радио и постаралась не обращать внимания на барабанную дробь в груди, вызванную то ли страхом вести автомобиль, то ли предстоящей встречей с Сэмом.

Небо окончательно потемнело, на улицах, сверкающих рождественскими огнями, было не протолкнуться от покупателей, а я, втянув голову в плечи, жала на тормоза и пыталась вывернуть в сторону городской окраины.

Тротуары закончились, толпа поредела и окончательно рассосалась, и теперь разве что случайный человек в ярком квадрате окна безучастно провожал меня глазами. И вот, вскоре после восьми, я оказалась на неосвещенной проселочной дороге, где пришлось буквально ползти, чтобы не пропустить нужный поворот.

Железнодорожный вагон приветливо сиял огнями посреди темного поля, из окон лился теплый золотистый свет. Я увидела мотоцикл Сэма, приткнувшийся в маленьком сарайчике возле изгороди. Сэм даже украсил кусты боярышника перед входом рождественской подсветкой. Значит, он действительно был дома. Я припарковала машину на широком месте разъезда, выключила фары и посмотрела на железнодорожный вагон. После чего, будто по наитию, достала телефон.

С нетерпением жду встречи. Теперь уже недолго. xxx

Ответ я получила не сразу. После короткой заминки. Но вот мой телефон глухо звякнул.

Я тоже. Счастливого полета. xx

Я улыбнулась. Вылезла из машины, к сожалению слишком поздно осознав, что припарковалась прямо в луже. Холодная грязная вода насквозь промочила туфли.

— Спасибо большое, — прошептала я. — Только этого мне и не хватало!

Я натянула на голову заранее купленный колпак Санты, взяла с пассажирского сиденья чулок с подарками, тихонько закрыла дверь и заперла машину вручную, чтобы она случайно не загудела, тем самым известив Сэма о моем присутствии.

Хлюпая мокрыми туфлями, я на цыпочках начала пробираться вперед. Я вспомнила свое первое появление здесь, когда внезапно попала под дождь и мне пришлось надеть вещи Сэма, поскольку моя одежда сохла в маленькой душной ванной. То была невероятная ночь. Сэм будто мало-помалу содрал с меня все защитные слои, образовавшиеся после смерти Уилла. Я вспомнила наш первый поцелуй, его огромные носки на моих озябших ногах, и меня невольно бросило в жар.

Я открыла ворота, с облегчением отметив, что за время моего отсутствия он успел вымостить дорожку к вагончику бетонными плитами. Мимо проехала машина, и в свете ее фар я успела разглядеть впереди строящийся дом Сэма, уже под крышей и с вставленными окнами. Там, где окно пока отсутствовало, проем был затянут хлопающим на ветру синим тарпаулином, и внезапно этот незавершенный дом показался мне удивительно реальным: местом, где в один прекрасный день мы сможем жить.