Всё в дыму… [СИ]

Добраться до дома – не проблема, но не бросать же "Ягуар" посреди дороги. Как назло, в этой части города – ни одного подходящего места для парковки, а окутывать машину тенью на открытом людном пространстве – опасно. Ди мог бы дотолкать "Ягуар" до Резервации, но тогда у него не хватило бы энергии на поддерживание тени. Он слишком молод и не обладает достаточной силой.

Зато обладает деньгами, а теперь еще – как ни странно – и связями. Не снимая тени, Ди вручную развернул машину в нужную сторону. Если поднапрячься, во владениях Кочубея он окажется до вечерней бомбежки. Хотя стоит учесть, что уже недели две как авианалеты сбились с расписания и Тавропыль трясет в любое время дня и ночи. Надо бы наладить орадио, но совершенно ни на что нет времени. И спросить не у кого.

Вот если бы Стерх не посчитал спасение его жизни предательством… Впрочем, неизвестно, как бы складывалась их дружба теперь, когда он официальный GetMan, гроза всех неверных, неподчиняющихся и несогласных.

Одно радует: насколько Ди успел изучить Стерха, тот держал данное слово и потому вряд ли рассказал своему дядьке о том, что Ди – не человек. Ведь в противном случае в Резервацию наведался бы не только Федор Убейконь и глупый охотник Лев.

Самое неприятное, что может произойти: машину не починят, а самого Ди попытаются сдать властям или выгонят. Но подобный вариант виделся маловероятным. Если выдать себя, например, за эксцентричного сынка высокопоставленной военной шишки, Кочубей вряд ли откажется от такого выгодного клиента, будь он хоть трижды в ссоре с его племянником.

**32**

– Хо-хо, сынку! Я-то сразу понял, шо ты непрост! Бачьте, яка красава у него! – Кочубей "Ягуару" обрадовался как родному, а на владельца почти и внимания не обратил. Ди расслабился и, объяснив проблему, попросил разрешения подождать в мастерской.

– Та ты шо! – возопил Кочубей, тряся пузом и выкатывая водянистые глаза. – Это ж довго! Я тобi зараз iншу тачку дам, покатайся до завтра.

– Не надо другую, я подожду.

– Да ты здоров ли, сынку? Мабуть, водички? Чи тогось… покрепче?

Ди не мог сообразить, издевается тот или всерьез озабочен его благополучием. Кочубей тем временем проводил его в "контору", как гордо обозвал пару заваленных рухлядью комнаток, и исчез, пробормотав что-то насчет диагностики.

– Здоровеньки булы! – расположившийся на ободранном топчане бородатый мужик салютнул Ди бутылкой с водой. – Давно не видались.

Ардаган, хозяин пивного бара и другой дядька Стерха.

– Шо не заходишь-то? Со Стерхом поцапался?

Пораженный его проницательностью Ди не нашелся, что ответить.

– Не журысь, он завсегда со всеми лается. Помиритесь. Пить хочешь? – И, не дожидаясь ответа, привстал, выуживая из недр замызганного холодильника бутылку.

Ди открутил пробку, сделал глоток, подтянул ногой стул.

– Как тя кличут-то, запамятовал.

– Дориан. И мы со Стерхом не цапались.

– Ага.

– Как идут дела в вашем баре? – вежливо спросил Ди.

– Дела, як сажа бела, – отозвался Ардаган. – Вишь вот, туточки штаны просиживаю.

Ди не очень понял, что тот имеет в виду, но на всякий случай изобразил на лице сочувствие.

– Гикнулся наш бар, – пояснил Ардаган равнодушным голосом и поскреб спутанную бороду.

– Эм… Примите мои соболезнования, я вам очень сочувствую… Бомба?

– Ни. Землетрясение. Та пожар.

– Землетрясение? – удивился Ди. – Когда оно было? Где?

Ардаган смотрел недоуменно.

– Да ты, сынку, бухаешь без просыпу? – пробасил от двери Кочубей. – А по кралечке твоей не скажешь. Поршень у ней стучит, зараз поправим.

Недовольный тем, что Кочубей отзывается о "Ягуаре" в женском роде, Ди резко возразил:

– С чего вы взяли, что я пью?

– Га? А пыво?

– Не будет больше пыва, – вставил Ардаган, поднимаясь с топчана. – Одна пацюча сеча, моча крысиная.

Они оказались рядом, давая Ди возможность убедиться воочию: действительно очень похожи, действительно братья, просто Кочубей бреется, красится хной и весит раза в два больше Ардагана.

– Шо? – подмигнул догадливый Ардаган. – Близнюки мы, однояйцевые.

– Сам ти однояйцевi! – возмутился Кочубей. – А у мене усi яйки на мiсцi.

Ардаган хохотнул, протискиваясь мимо него к окну, заклеенному крест-накрест полуоторванными бумажными полосками:

– Брюхо подбери. Чи яйки мешают?

– Нэ чыпай мэнэ! – Кочубей погрозил брату пальцем. – А ты, сынку, – обратился он к Ди, – посиди туточки, а хошь – погуляй.

Ди молча покивал, желая, чтобы тот поскорее убрался и починил уже этот самый "поршень".

– Так ты справди не видчув землетруса? – Ардаган пристроился на подоконнике и щурил глаза, опушенные угольного цвета ресницами.

– Когда это было?

– Та… две недели трясет уже.

– Я думал, это налеты.

– Тю! Ты живешь-то где?

– Ближе к северу.

– И шо, там бомблять за iншим розкладом?

– Да нет. – Ди спешно придумывал, как бы половчее вывернуться. – Бомбят как везде, в то же время. А я болел, две недели как раз, в жару лежал. Думал, мерещится.