Всё в дыму… [СИ]

Смешно наблюдать, как потомки крыс, облагороженных генетическим материалом греев, травят тех единственных, в ком осталась искра созидания. И страшно не успеть отыскать среди намеченных жертв того самого, зрячего, видящего, "сокола среди кротов".

А славный Крайм, прорезанный тоннелями, расшатанный бомбежками и оторванный от Большой земли, похоже, и в самом деле сдвинулся с места и плывет теперь к холодным берегам Антарктики. И может быть, доплывет, если не потонет по дороге. Не зря по орадио помянули присной памяти Атлантиду Восходящего Солнца.

Когда эта маленькая, но, опять же, гордая страна проиграла судебный спор за право использовать в своем древнем самоназвании название известной корпорации по производству пальчиковых батареек, ее жители единогласно приняли решение совершить ритуальное самоутопление. Они вскопали острова, все еще остававшиеся на поверхности, заложили в шахты плазменную взрывчатку и, распевая гимны во славу великой империи, опустились вместе с расколовшейся землей на самое дно океана.

Как бы достопочтенные обитатели Крайма не решили последовать их примеру. Лучше сгореть в плазменном взрыве или утонуть в теплом океане, чем замерзнуть на Южном полюсе… По крайней мере, в программе "Потужнi дебати" активно намекалось на возможность такого исхода событий.

Ди следовало бы поторопиться с поиском художника. Да и если Крайм удалится на большое расстояние от своего обычного местоположения, открыть крысовину будет крайне затруднительно. По крайней мере, все расчеты на это указывают… Или нет? Или, наоборот, чем больше соленой воды вокруг, тем идеальнее идеальное место?…

В растрепанных мыслях Ди покинул гараж и отправился посмотреть, что успела попортить донна Лючия за время отсутствия хозяина.

**33**

Однако донны Лючии дома не оказалось. Ди проверил и заброшенный ими гостевой флигель: пусто. И сообразил наконец, что все это время не видел в гараже вишневого "Тяпнирога". Ну да, сидел, слушал орадио, пялился на пол. И не вспомнил, что на том месте машина должна стоять. Водить которую из всех личностей домработницы умеет лишь Никки.

Согласно настенному календарю, сегодня четверг, день Иры Эриха. Отметив непривычную чистоту и аккуратно сервированный стол, Ди заглянул в печь и обнаружил там утятницу, полную фирменного "ирландского рагу по скотскому рецепту". Сожженный Зиленцорном чугунок вычищен и служит теперь горшком для неизвестно откуда взявшегося душистого горошка, на подоконнике в гостиной. Какая идиллия! Отрадно, что донна Лючия приходит в себя. Впрочем, вряд ли это теперь имеет значение.

И все же Ди соскучился по когда-то нелюбимому рагу Иры Эриха, по стуку баскетбольного мяча Феликса, по кунжутным семечкам на "барашках" Настасьи Филипповны, даже по субботним свечам Фрумы-Дворы. И ему было любопытно, как называет себя двуполое существо, объединившее герра Линденманна и Никки.

Покончив с ужином, Ди несколько часов провел в библиотеке, размышляя над своими выводами. Он решил использовать дом. Привезти художника сюда, позволить ему расписать стену в самой большой комнате. Ди уже содрал с нее старинные шелковые обои, тщательно прошкурил и загрунтовал. Одну из смежных комнат превратил в гостевую спальню, из другой вынес всю мебель, предположив, что там удобнее будет изготавливать и смешивать краски.

Вишневый "Тяпнирог" донны Лючии вкатился в гараж далеко за полночь. Ди поднял голову от наколенного монитора, от которого пытался добиться вменяемой карты мира. Буратино упорно сопротивлялся, щербато улыбаясь и подсовывая ему атласы местных дорог и спутниковые снимки двухсотлетней давности. Пора делать перерыв.

Когда донна Лючия ввалилась в кухню, он медитировал перед распахнутым шкафчиком, устало делая выбор между чаем одним, чаем другим и чаем сто двадцать пятым. Только Никки могло бы разобраться в этой феерии разномастных коробочек и баночек, им же, кстати, и притащенных из Гали. Голос Никки Ди и услышал, вслед за нетвердым стуком каблуков:

– Прр-ривет!

И тут же, без паузы, герр Линденманн пророкотал тягучим баритоном:

– Ос-стор-рожно…

Донна Лючия была пьяна. Нет, не так: она надралась в стельку. Как сапожник, или кто там занимается стельками. Ди захлопнул шкафчик и отошел к стене, не очень понимая, как реагировать. По запаху он мог бы сказать, что в домработнице плескалось много литров забегалочного пыва, разбавленного чем-то покрепче – вероятно, дешевой водкой. Каким образом донне Лючии удалось доехать до дома без происшествий, оставалось загадкой.

– Пр-рошу пр-рощ-щения. – Герр Линденманн икнул и обрушился на ближайший табурет.

– Все кру-у-ужится, – капризно протянуло Никки, пытаясь нахлобучить платиновый парик обратно на голову.

– Зиленцорн? – попробовал Ди.

Оставив парик, донна Лючия с трудом сфокусировала на Ди мутный взгляд.

– Бедняжка, – всхлипнуло Никки.

– Он скучает, – подтвердил герр Линденманн. Из кармана расписанных восточными огурцами галифе показался знакомый носовой платок – белый в коричневую клетку. Донна Лючия оглушительно высморкалась и снова икнула. – П-пардон.