Всё в дыму...

Работали они посменно, в отдыхе не нуждались и поэтому в свободное от охраны Прокуратора время бросались в горячие точки по всему Крайму. Вежливым Людям не требовалось оружие: адронный коллайдер перекраивал их тела на уровне элементарных частиц таким образом, что при желании Ликтор мог выпустить электрический разряд, достаточный для суточного питания электростанции среднего размера.

Пройдя сквозь МАК и получив новую, восьмеричную, структуру организма, Ликторы утрачивали память и никогда больше не встречали людей из своей прежней, доадронной, жизни. А если и встречали - те не могли бы их опознать даже под страхом смерти: коллайдер вылепливал членам Высшей Лиги абсолютно одинаковые лица.

Как сын Восьмеричного Ликтора Федор Убейконь мог себе позволить что угодно: руководить подпольными сектами, бегать по городу с настоящим боевым пистолетом модели “Хохлов-энд-Москальофф” калибра 7,77, охотиться на художников - да хоть картины рисовать! И - безнаказанно скрывать примесь греевской крови в неестественно широких венах.

Ди прикинул, сколько еще потомков ГП с родственниками в Высшей Лиге может разгуливать по улицам Тавропыля, и вывод ему не понравился.

- Ты знал, что он… - Ди не мог заставить себя назвать Убейконя греем или хотя бы переводком в черт знает каком поколении. Это было как будто бы сравнять его с собой, опуская тем самым себя на уровень существа, открыто “пробующего” человеческую кровь - не вынужденно, чтобы выжить, а просто так, для забавы.

Но Стерх понял, что он имеет в виду:

- Не знал. Федька хоть и полный псих, но раньше как-то не откусывал художникам языки.

- Он откусил ему язык? - Ди передернуло.

- Ага.

- Но зачем?

Стерх, до этого скользящий взглядом по окружающим их руинам, задумчиво посмотрел Ди в лицо.

- Наверное, затем, чтобы ты раскрылся. Ты ведь именно это и сделал. Теперь все знают, что ты грей.

- Ну и что? - Ди пожал плечами, стараясь выглядеть безразличным. - Теперь все знают, что он сам - тот еще выродок. Думаешь, пуэсторианцы, не застрелили его прямо там?

- Не знаю, - проговорил Стерх и смерил Ди взглядом. - Ты же меня вырубил, умник.

- Выстрелов не было, - признался Ди. - Но это не значит, что они не погнали его к какой-нибудь двери.

- Не значит, - согласился Стерх. - Но на твоем месте я бы на это не ставил.

- Да? - Его уверенность начинала раздражать. - Ну и почему? Пуэсторианцы всегда убивали ГП. Раньше они даже на них охотились - вот как вы на художников.

Неожиданно Стерх засмеялся, и Ди почудилось в его смехе презрение.

- Почему ты смеешься? - спросил он, тщательно давя недовольство. Стерх не должен заметить, что усталость влияет на его эмоциональное состояние. Это слабость, а люди всегда выискивают слабости друг у друга, чтобы потом использовать в своих интересах. Ди не до такой степени наивен.

- Ты все-таки наивняк, - услышал он и сбился с дыхания, на мгновение утратив нить разговора. Во рту пересохло.

- Слушай, - Стерх придвинулся ближе - так, что Ди отчетливо увидел крошечные точки зрачков в его черных глазах. - Как думаешь, что случится с пуэсторианцами, посмевшими напасть на сына Восьмеричного Ликтора, который к тому же еще и носитель образца крови Годного Потомства? Ты реально считаешь, Няша не в курсе того, что происходит в метро? Тебе кажется, эти придурки там на самообеспечении, что ли?

Ди поморщился: он очень не любил это слово. Оно заставляло всплывать в памяти вещи, о которых хотелось бы забыть. В конце концов, родители были не виноваты в том, что жить не могли без адреналина и постоянно влезали в какие-то аферы. А сам он давно не пьет человеческую кровь и вообще не охотится на людей. И не собирается. Художники не в счет. Тем более что Стерх как раз объясняет: подземная охота до сих пор ведется с ведома и разрешения правительства.

- …я его с детства знаю, - говорил Стерх, - мы в соседних домах жили. Потом его отец пошел в Ликторы, и они переехали в центр…

- …они, конечно, не любят греев, - говорил Стерх, - но сын Ликтора - это круто. Да они знаешь, как обрадовались, когда он к ним пришел?..

- …а за нами шли, чтобы уломать его вернуться, - говорил Стерх. - Ждали, когда охота закончится. Им плевать, будь он хоть чистым греем, хоть трижды греем, - пока Убейконь с пуэсторианцами, их никто не тронет…

Ди выставил ладони, чтобы прервать льющийся на него поток красноречия:

- Но я сам видел, как они в него целились!

- Ай, майдан! - Стерх хлопнул себя по лбу, и Ди вспомнил, что так каратары выражают отчаяние. - Ты меня слушаешь, а? Они хотели его вернуть. Мало ли, кто куда целился! Ты вот не целился в художника, а застрелил. На хрена, кстати?

- Это рефлекс, - осторожно ответил Ди. - Я реагирую, когда нападают на наших.

Его собеседник резко помрачнел и отодвинулся:

- Наших ты бросил.

- Я не мог вытащить всех.

- Не нужно было никого вытаскивать. Кто тебя просил лезть? Мы договаривались, что ты будешь только смотреть!

Стерх психовал, и Ди нечем было его успокоить.

- На вас напали.

- Кто? - фыркнул Стерх. - Полудохлый художник?