Всё-всё-всё о Ёжике

— То-то, — сказал Филин. — А что будет по-французски Волк-волк?

— Ещё не знаю.

— А Лиса-лиса?

— Надо спросить. Сбегаю и спрошу.

«Сова-Сова!» — пол по дороге к Лисе Заяц и с порога спросил:

— Сова-сова — так себе, а Лиса-лиса?

— Не сова-сова, а са ва комси комса, — сказала Лиса. — А Лиса-лиса — это я, и больше никто.

— А Волк-волк?

— Волк-волк — по-французски ничего не значит.

«И всё-таки что-то здесь не так, — зубря „сову-сову“ и в третий раз огибая лес, на бегу думал Заяц. — Сова-сова — так себе, значит, а Волк-волк — ещё хуже».

Он до того задумался, к тому же, не переставая вопил «сову-сову», что не заметил Волка.

— Ты кого славишь? — схватил Зайца Волк.

— Сова-сова — так себе! — выпалил Заяц.

— Вот именно! Кому она нужна, твоя Сова? Бегай и кричи: Волк! Волк!

— Что ж мне тебя кричать, когда ты ничего не значишь?

— Я?

— Ну да. Для французов ты — тьфу!

«Неужто Волк для них — ничто?» опечалился Волк. Он так расстроился, что даже отпустил Зайца.

— Совсем, — горько вздохнул Заяц. — Представляешь, Волченька, ты — Волк, а тебя как будто и нет.

— Ничего, Заяц, — сказал Волк. — Это, может, меня у французов нет, у них и леса-то нет. Зато здесь мы с тобой — у-ух!

— Ух! — кивнул Заяц.

— Ну, беги, — потрепал по ушам Зайца Волк. — Тянись к знанию.

И, по-волчьи осклабившись, показал страшные зубы:

— Беги-беги! Учись! Пусть знают наших!

И Заяц, ликуя, помчался по лунному лесу, зовя Сову-сову — хищную птицу, которая, может, там, у французов, и означает ни то ни сё, ни так ни сяк, так себе, а у нас — тихую жуть.

Солёные ножки

— Почему ты всё знаешь, Заяц?

— От бабушки. Если б вы знали, какая у меня была бабушка!

— И считать тебя научила?

— И считать.

— И писать?

— И писать.

— А мой дед, — сказал Медвежонок, — всё на печке сидел. А бабка ему ножки солила.

— Как это?

— Нагреет воды, выльет в ушат, туда — соли и золы из печки.

— Зачем? — спросил Ёжик.

— Для здоровья. Бывало, скажет: «Ну, Медведюшка, давай ножки солить!» Дед обрадуется — очень он это любил.

— А моя бабка, — сказал Ёжик, — была неграмотной. Зато дедушка в свистульку свистел.

— Мой на скрипке играл, — сказал Медвежонок. — Сунет лапы в ушат, а сам за скрипку. Бабка сядет, голову набок — пригорюнится.

— Он что, только грустную играл? — спросил Заяц.

— Что ты! Бывало, и плясовую. Я пляшу, бабка плачет.

— Отчего? — спросил Ёжик.

— Очень деда любила.

— А мой сгинул, — сказал Заяц. — Дед сгинул, отец сгинул, мать пропала. Одна бабушка у меня была. Зато какая бабушка! Посадит к окну, даст уголёк — рисуй, Зайчик!

— А мои вместе свистели, — сказал Ёжик. — Дед бабку тоже научил. Проснутся — и свистят.

— Вот никогда не слышал, чтобы ежи свистели, — сказал Заяц.

— А они — тихонько. Свистят себе и свистят. Когда я чуть побольше стал, мне тоже свистульку сделали.

— Бузинную?

— Не, из липы. Дед липовые любил. У них звук… с шершавинкой.

— А сейчас можешь? — спросил Заяц.

— Забыл. И потом — я свистульки делать не умею.

Помолчали.

Тихо и хорошо было в осеннем лесу.

— Я бы вас извлекать корень научил, — сказал Заяц. — Да, боюсь, не смогу: бабка со мной две зимы билась.

— Что мы — кроты?

— Ты нас и так вон сколькому научил! — сказал Ёжик.

— А давайте ножки солить!

И тут все обрадовались, согрели воды, насыпали золы, соли, и Ёжик неслышно, про себя, засвистел в свистульку, Заяц сквозь слёзы увидел свою любимую бабушку, а Медвежонок радовался, что вот все сидят, солят ножки, а вспомнил, как надо солить, он, Медвежонок.

Как Ослик, Ёжик и Медвежонок встретились после долгой зимы

— Дорогой Ёжик, я так рад тебя видеть! — сказал Медвежонок Ёжику, когда они встретились после долгой зимы.

— И я! — сказал Ёжик.

— Как тебе зимовалось?

— Я чуть было не замёрз… — сказал Ёжик.

— И я…

Они стояли посреди еловой опушки обнявшись и не знали, что говорить и делать от радости.

— Я очень рад, — сказал Медвежонок и погладил Ёжика по плечу.

— И я очень рад! Осторожно, не уколись, — сказал Ёжик и погладил Медвежонка.

— Ничего! Ты — самая добрая колючка в нашем лесу!

— Всё равно ты можешь уколоться, — сказал Ёжик.

Они стояли молча, глядя друг на друга, а потом Медвежонок сказал:

— А где наш друг Ослик?

— Не знаю…

— Может, он замёрз в эту долгую зиму?

— Нет, не может быть! Побежим к нему!

И они по талому снегу побежали через лес к домику Ослика.

— Ослик! — ещё издали закричал Медвежонок.

— Осли-ик! — подхватил Ёжик.

— Осли-и-и-ик!! — крикнули они вместе, выбежав на полянку перед домиком Ослика.

Ослик только что пообедал и теперь доедал кисель из сушёных лопушков.

Он выглянул в окошко, увидел Ёжика с Медвежонком на опушке перед домом и, как был в халате до земли, выбежал на крыльцо.

— Эй! — крикнул он.

— Эй!! — крикнули Ёжик с Медвежонком.

И Ослик, разбрызгав всеми четырьмя копытцами лужу, подбежал к друзьям.

— Весна! Весна! — закричали все. И закружились по ноздреватому снегу, приговаривая: — Вот мы и встретились! Не могло быть, чтобы мы не встретились! Вот и весна!..

А старый чёрный Ворон смотрел на них жёлтыми глазами и тихо картавил:

— Кар-р-р! Повстр-р-речались!..