Всё вышло из-под контроля (СИ)

Она увидит шицзе и племянника! Сердце трепещет от радости, его охватывает странное чувство нежности. Цзысюань, конечно, тот ещё идиот, но если он муж шицзе, то А-Сянь потерпит. Она уверена: он стал хорошим человеком ещё когда женился на А-Ли и уехал из Облачных Глубин. Ведь Цзинь Яньли заслуживает всего самого лучшего, что есть на этом свете.

И плохие люди, несомненно, обойдут её стороной, ведь не каждому безболезненно обойдется ожог самого яркого солнца.

В Лань Лине всё как прежде — Вэй Ин с Цзян Чэном один-единственный раз ездили туда с тех пор, как шицзе вышла замуж. Девушку настораживали эти вежливые улыбки, которые были словно наклеены на лицо каждого, раздражала обходительность и стремление угодить. Она вообще не принимала все эти заморочки.

Потому что ее сердце принадлежало Юн Мэну. Юн Мэну, единственное негласное правило которого гласило «не попадайся Юй Цзыюань на глаза, когда она в гневе». Юн Мэну, в котором никто не боялся показать свои эмоции и в открытую высказать недовольство — в Гу Су и Лань Лине же все крыли безэмоциональностью или улыбкой.

Дом — место, где не надо ничего скрывать. Дом — там, где тебя любят и примут таким, каким ты являешься.

Вэй Ин до сих пор не может смириться с тем, что её дом отныне — Гу Су Лань, который она так сильно ненавидела когда-то. Но сейчас её единственным спасением был он, несмотря на стену из правил, несмотря на то, что Вэй Ин напоминала Лань Цижэню свою мать — достаточно было просто не попадаться ему на глаза. А это было довольно просто.

Её дом…рядом с Лань Чжанем.

Да, она искренне любила его. У Вэй Ин было много поклонников, не зря же её называли первой красавицей Юн Мэна — только вот никто не протянул ей руку помощи, когда надо было, и один Лань Чжань встал на её защиту, кинув только многозначительный взгляд и сказав дяде, что любит её.

Вэй Ин была счастлива и старалась не оборачиваться назад, не смотреть на смерти, которые преследовали её повсюду по пятам, создавая впечатление, что на ней проклятье наложено, не меньше.

Вот только её попытки рассеялись тогда, когда она сошла с меча и увидела Цзысюаня, лицо которого было словно погружено то ли в траур, то ли в тревогу. Он испытывал чувство безысходности и вину перед своей любимой, что не мог даже подумать и предотвратить смерть её родителей — и видеть тех, кто выжил после сожжения Юн Мэна ему было больно.

— Спасибо, что приехали. А-Ли очень хотела с вами поговорить, я провожу вас к ней сейчас? — он вопросительно приподнял бровь.

Единственная черта, которая Вэй Ин в нем нравилась — это тот факт, что павлин не прятался под улыбками, вызывающими какое-то странное напряжение. Он не льстил и говорил то, что думал, а официальный тон, скорее всего, удерживал только из-за присутствия Лань Чжаня здесь.

Она-то помнила их не совсем трезвые разговоры после «Улыбки императора», когда свои действия отчетливо осознавали только Вэй Ин с Не Хуайсаном, а остальные чуть ли не в беспамятство впадали. В эти теплые вечера они с наследником Цин Хэ Не отходили слегка подальше, юноша одалживал ей какой-нибудь очередной веер, и они, смеясь, прикрывались безделушками, наблюдая за тем, как остальные хвастаются друг перед другом и чуть ли не вызывают на сражения на мечах.

Утром, правда, все обещания переломать ноги и/или позвоночник куда-то девались, и приходило похмелье.

Так вот, Вэй Ин прекрасно знала характер Цзинь Цзысюаня, поэтому, если бы он не говорил с такой теплотой об А-Ли, она бы давно рассмеялась. А сейчас надо было в идеале спокойное выражение лица сохранять.

— Да, проводи нас к ней, — Цзян Чэн опередил её, бросив на А-Ин предупреждающий взгляд и идя впереди, почти что бок о бок с наследником Цзинь.

— Они поладили? — с искренним удивлением прошептала себе под нос Вэй Ин, глядя на то, как юноши перекидываются двумя-тремя словами.

Быть такого не может, в Гу Су же у них каждый день чуть ли не до драк доходило, а сейчас — надо же — ведут себя как нормальные люди, причем даже на фальш не похоже, ведь со сдержанностью у них обоих проблемы такие немаленькие были!

— Они друг друга недолюбливали? — спрашивает её Лань Чжань.

— Ещё как! Ты просто… Ничего же не будет, если я тебе расскажу, как мы проводили вечера ещё на обучении в Гу Су? — Вэй Ин хихикает, хватая его за ладонь и ускоряя шаг, — я столько разговоров за «Улыбкой императора» услышала, что вовек не забуду, как один грозил переломать другому ноги, а тот в ответ говорил, что расскажет все родителям. Вот умора-то!

— Про «Улыбку императора» знал даже мой дядя, — вздыхает Лань Чжань, — но разговоры, наверное, были интересные.

— Интеллектуальные, — Вэй Ин закатывает глаза и замечает, как впереди Цзысюань с Цзян Чэном останавливаются и машет им рукой, чтобы подождали.

Может быть, это лишь новый мираж, эфемерный и сладкий обман,

Но пустыня внезапно закончилась, передо мной океан.