всё

Ты совсем не удивлён, заметив, что у тебя опять стоит, и сам смыкаешь пальцы на члене, проводя рукой вверх и вниз в такт движениям брата.

— Сильнее, — командуешь ты. — Быстрее.

Он подчиняется, вколачиваясь в тебя, и весь мир сужается до настоящего момента, до нехитрых движений, до этой кровати и этой ночи, до тебя и твоего брата, вытягивающих удовольствие друг из друга. Он кончает раньше, грубо рыча и замирая при наступлении оргазма. Его член пульсирует внутри, заполняя тебя спермой. Выйдя, он потный и обессиленный падает рядом на кровать.

По идее покрытое мелкими каплями лицо и затруднённое дыхание вызвали бы отвращение, но прямо сейчас подталкивают ближе к краю. Ты нетерпеливо наваливаешься сверху, терзая его рот. Он хватает тебя за руку, не давая достичь разрядки.

— Я могу, — предлагает он. Ты разжимаешь руку, разрешаешь отвести её и прижать к матрасу. — Не двигайся.

Он медленно прокладывает поцелуями путь вниз по телу, избегая липкого, подсыхающего на животе пятна спермы, оставшегося от первого оргазма, и обходит стороной твёрдый член, продолжая спускаться ниже.

— Шерлок, — зовёт он и ставит засос на внутренней стороне бедра. Ты не подумал, что он может оставить отметки там, где их не будет видно, везде, где не заметит мамуля. (Да, думаешь ты. Да.)

— Шерлок, я собираюсь отсосать тебе и позволить кончить мне в рот.

— Блядь, — выдыхаешь ты. — Да.

В ответ на неожиданную волну мокрого жара ты рывком поднимаешь бёдра, втискиваясь глубже в горло, и удивляешься, когда он придушенно кашляет и пришпиливает тебя к кровати. И вот ты трепещешь от удовольствия, потому что наслаждаешься, заставляя Майкрофта давиться собой, так как твой член слишком велик для него.

Быстро действуя умелым ртом, он легко доводит тебя до оргазма, так что ты кончаешь неожиданно для себя, изливаясь ему в рот, как и было обещано. Глотательные движения горла приятны.

— Тебе нужно в душ, — говорит он, поглаживая отметины на твоём теле: засос около паха и синяки по форме рук на бёдрах. — Смотри не попадись.

Ты не попадаешься

То есть ты не попадаешься в тот раз.

Теперь ты знаешь, что, попробовав однажды, хочешь ещё. По причине того что Майкрофту никогда особенно хорошо не удавалось отказывать тебе, ты стоишь в траве на коленях, вобрав в рот его член (у тебя лучше, чем у него, получается подавлять глоточный рефлекс), а он тянет тебя за волосы, когда из-за угла выходит мать и видит вас обоих.

С её стороны множество пронзительного визга и слёз, с твоей — криков (ты не помнишь в точности, что сказал, возможно, что-то о глупости табу и несостоятельности эффекта Вестермарка, что ты гомосексуален, и Майкрофт гомосексуален, поэтому вряд ли найдётся причина, по которой вам не стоит этого делать).

Майкрофт хватает тебя за руку и отправляет в комнату, как ребёнка. Иронично, принимая во внимание то, что ты до сих пор чувствуешь во рту его вкус. Но в любом случае ты уходишь, так как понятия не имеешь, что делать в противном случае.

Быть застуканными никогда не было частью плана.

— Мы не можем заниматься сексом, — говорит он вечером, через несколько часов после того как ты вернулся в свою комнату и начал читать. У него красные от слёз глаза. — Мы не можем. Это огорчает мамулю, а ты знаешь, что у неё слабое сердце.

Первое, что приходит на ум: "Мне всё равно". Не считая формальной неверности, высказывание также огорчит брата.

— Ей не нужно знать, — вместо этого отвечаешь ты, не желая даже думать, что можешь лишиться этого. — Мы оба достаточно умны, чтобы сохранить всё в тайне от неё.

Брат кривит рот.

— Не в этом дело, — говорит он. — То, что я сделал с тобой, неправильно и незаконно. И ты знаешь, что я не могу допустить подобного, если собираюсь пойти в политику.

Его карьера. Конечно.

Внутри хрупкой спиралью заворачивается холод.

— Конечно, — ты ощетиниваешься, — ты не сделаешь ничего, что подвергнет опасности твоё положение в правительстве, не так ли? Планируешь к тридцати стать премьер-министром?

— Не груби мне, Шерлок. Это не предмет для спора. Это было ошибкой и больше не повторится.

— Если посмотреть с моей стороны, на ошибку не похоже. Ты хотел — я же не слепой — ты наблюдал за мной многие годы и еле сдерживался, когда я предложил себя. "Ты доверяешь мне?" — подло передразниваешь ты, только чтобы увидеть, как он вздрагивает. — "На спине или в коленно-локтевой позиции?" "Я собираюсь отсосать тебе, Шерлок, а ты кончишь мне в рот." Ты действительно думаешь, что мы никогда снова не займёмся сексом? Да ладно, очевидно, что у тебя практически начисто отсутствует самоконтроль. Можешь ли ты искренне сказать, что никогда не нагнёшь меня, не растянешь, не вылижешь начисто и...

Ты ошеломлённо замолкаешь от внезапного, резкого удара наотмашь по щеке, и оставшиеся несказанными слова умирают на языке. Его щеки симметрично горят злостью, а сам Майкрофт, побагровев от ярости, цедит сквозь зубы: