Всюду кровь

Разговаривая по телефону, он подошел к окну. Бобби, за которым неотступно следовал его растрепанный, брюзгливый хозяин, добросовестно поливал мочой кусты окрестных домов. Миро вдруг осенило. Не взяв куртку, он свистнул Лемюэля и бегом сбежал по лестнице. Он догнал Блеза де Разлапа, как раз когда тот сворачивал на Лионскую улицу.

– Мсье, я хотел у вас кое-что уточнить. Постарайтесь вспомнить, это очень важно. Женщина, которая оставила для меня пакет в среду…

– Нет-нет, это было во вторник вечером, я точно помню. В тот день в новостях говорили об авиакатастрофе, знаете, в районе Боготы, хотя они до сих пор еще не нашли все…

– Да-да, – перебил его Миро. – Так вот, какого роста была эта женщина? Примерно как я?

Блез де Разлап сделал шаг назад и, ухватившись рукой за подбородок, оценивающе оглядел Миро.

– Я не обратил внимания. В любом случае фигура у нее была будто из проволоки сделана, и ноги тоненькие, как палочки.

– Что, простите?

– Я понимаю, такая сейчас мода, они все себя морят голодом. Пожили бы с мое во время оккупации: четыре года на сахарине, брюкве и топинамбуре!

– Так, значит, она была невысокого роста.

– Вы о ком?

– О той женщине.

– Нельзя сказать точно, она ждала меня на лестнице, я поднимался к себе с Бобби и оказался на пару ступеней ниже ее. Знаете, даже если они невысокого роста, с этими их каблуками ни в чем нельзя быть уверенным. А ведь, как это ни забавно, мы к ней возвращаемся, а, мсье Жасси?

– К женщине?

– К моде времен оккупации… Кстати, я как раз собирался спросить у вас, но… Вы знаете этого араба? – продолжил он шепотом.

– Какого араба?

– Молодого человека, с которым я столкнулся вчера утром. Он выходил из вашей квартиры.

– Селим? Да, это мой друг. А в чем дело?

Агрессивный тон Миро резко охладил пыл Блеза де Разлапа, старик весь скукожился.

– Нет, что вы, ни в чем, да и не мое это дело, но ведь столько всего происходит, в наши дни нужно всего бояться.

– Если вас это успокоит, я скажу вам, что он собирается выкупить квартиру Левассёров. Он хочет привезти из Алжира свою семью: бабушку, родителей и всех братьев и сестер, у него их шестеро.

Лемюэль рычал, заставляя Бобби с его хвостиком держаться от него в стороне: он обнаружил у водостока кость и явно не собирался ни с кем ее делить. Миро сунул кость в карман джинсов, подхватил пса на руки и быстро удалился, кивнув на прощание Блезу де Разлапу.

«Ты очень продвинулся, – думал он. – Если бы женщина в вязаной шапке оказалась ниже тебя, Нелли была бы вне подозрений, но этот старый дурак не может даже…»

У подъезда он столкнулся с Баширом, который как раз направлялся на работу.

– Да уж, твой кузен тот еще типчик! Он надеется, что его из попрошаек повысят сразу до бакалейщика?

Башир несколько раз высморкался и лишь затем смущенно ответил:

– Миро, я должен тебе признаться… Это не совсем мой кузен…

– Как это – не совсем? Седьмая вода на киселе?

– Честно говоря… нет. Я познакомился с ним в университете, он как раз увлекся пением. Мы стали общаться, ему негде было жить и…

– Спасибо, что вспомнил обо мне! Кстати, он съехал и не оставил нового адреса!

«Нечего врать, ты отлично знаешь его новый адрес – адрес Стеллы!» – зашептал ему внутренний голос.

Хлопнув входной дверью, Миро бросил на пол Лемюэля, который решил, что безопаснее всего будет растянуться в углу прихожей. При этом он все же не спускал глаз с кармана, в котором лежала кость.

– Как мне все это надоело! – гремел Миро, яростно комкая забытую на столе салфетку. – Селим…

Что он знал о Селиме? Ничего. А что, если он тоже часть заговора? Какого заговора? Думаешь, кто-то плетет интриги и строит заговоры, желая уничтожить всех букинистов? Нет, лучше даже так: всех букинистов, у которых дома живут страдающие булимией собаки? В этот момент умоляющий взгляд Лемюэля наконец оказал на Миро магическое воздействие: у пса перед носом приземлилась вожделенная кость.

Миро схватился за сахарницу и замер, подняв ее над столом: перед ним лежала газетная вырезка с заметкой о смерти Эмильены Багу. Сев на стул, он поставил сахарницу себе на колени и перечитал заметку. В голове у него крутился единственный вопрос: почему эта Шарлин Кросс, которую наверняка допрашивала полиция, не упомянула о том, что он приходил к покойной?

Он вздохнул. Придется снова пропустить работу, хотя погода вполне сносная. Он должен все выяснить – пусть даже и рискует в конце концов оказаться в полиции. Действовать. Больше не быть марионеткой, которую дергает за ниточки невидимое и враждебное существо.

Он отправился в туалет – идеальное место для размышлений. Краска на стенах местами облупилась, создавая таинственные изображения. Миро ногтем отковырял еще квадратный сантиметр, увеличивая размеры рогатой маски, странным образом напоминавшей лицо Диего – аккордеониста с четвертой линии метро. Кстати, интересно узнать, этому самому Диего тоже уготована роль в этом заговоре?

Миро вышел из метро на станции «Урк» и свернул на авеню Жан Жорес, щурясь от слишком яркого солнца. Если мы так и будем все время проводить под землей, то скоро превратимся в кротов!