Всюду кровь

– Если хочешь, я покормлю Лемюэля, а заодно заберу свой чемодан, – вмешался Селим, не пропустивший ни слова из их разговора.

– У тебя нет ключа!

– Дай мне свой, я положу его в почтовый ящик ко второму ключу, когда буду уходить.

– Прекрасно, благодаря этому очаровательному юноше проблема разрешилась! – воскликнула американка.

– Погодите! Я не могу так идти, мне нужно переодеться, вы обе нарядились…

– Нарядились, very funny![52] Ну что вы, мой милый, вы отменно выглядите. Итак, договорились, через полчаса вон в том кафе. Пойдем, Лора, – позвала Бетти Грин тоном, не терпящим возражений.

– Простите ее, Миро, она невыносима, – шепнула Лора, уходя. – Вы не обязаны соглашаться, там соберется много народу, скорее всего, будет очень скучно. Боюсь, вам не понравится.

– Ну что вы, напротив, я буду рад.

Сумел ли он скрыть разочарование? Несмотря ни на что, он продолжал надеяться: после коктейля он проводит ее домой. Возможно, на этот раз она пригласит его подняться…

– Миро, ключ-то мне дашь?

Миро вытащил свою связку ключей.

– Последний вопрос. Письмо, которое ты вчера нашел под диваном, где оно лежало? В ботинке или рядом с ним?

– Это слишком сложный вопрос.

Миро раздраженно проследил за потрясающе долгим и страстным поцелуем. Наконец Селим освободился из объятий Стеллы, которая еще долго махала рукой в направлении Нового моста.

– Ты что, прощаешься с Генрихом IV?

Вместо ответа она сунула ему под нос руку, на безымянном пальце которой красовалось толстое обручальное кольцо.

– Видел? Это его двоюродного дедушки. Красивое, правда?

– Великолепное, – вздохнул Миро.

– Кстати, Миро, я не сказала тебе разгадку! Комар достает тебя только летом!

Они доехали на такси до бульвара Курсель и вышли у дома с кариатидами. Дверь открыла одетая в черно-белую униформу домработница: она забрала у Миро куртку. Не было еще и шести вечера, но приглашенные уже наводнили все десять или двенадцать комнат квартиры, через которые следовало пройти, чтобы поздороваться с ее владельцем.

– Милое, тихое и скромное убежище, – пробормотал Миро.

– Я с вами согласна, – прошептала Лора. – Но здесь можно познакомиться с нужными людьми.

– Боб! Как я рада встрече с вами! How are you?[53] Вы, конечно, помните Лору Форест?

Робер Менетрие, крупный мужчина лет пятидесяти, вернул смущенному молодому человеку пачку фотографий, на которые едва ли успел взглянуть.

– Бетти! Лора! Как можно забыть столь очаровательных коллег?

– А это наш друг, Миро Жасси.

– Месье Жасси, я украду у вас этих прелестных дам. Выпейте чего-нибудь, – предложил Робер Менетрие.

Миро угрюмо проводил их взглядом, пока они не исчезли в толпе гостей.

– Вы знаете, где тут бар? – спросил он у смущенного молодого человека.

– Проблема в том, что мне не удается заинтересовать их больше чем на три минуты. Вы случайно не знаете, какие темы могут их зацепить?

– Им нужны скорость, драйв и, конечно, кровь. Спасибо, старик, я сам найду бар.

Глубоко утопая в толстых коврах, Миро снова прошел через все комнаты, заставленные дизайнерской мебелью и украшенные абстрактными полотнами, которые, казалось, были повешены вверх ногами. Он решил не штурмовать осаждаемый гостями бар, на ходу взял с подноса у официанта бокал шампанского и уселся в кресло. Огромные окна квартиры выходили на белую махину собора Сакре-Кёр, резко выделявшегося на фоне мрачного неба. Он спрашивал себя, зачем согласился прийти в этот караван-сарай, набитый народом, как поезд метро в час пик. Смирившись со своей участью, Миро медленно пил шампанское. В подобной атмосфере он чувствовал себя неловко: он ненавидел светские мероприятия.

– Ну что же, дружок, вы не слишком скучаете?

Он поднял глаза. Перед ним стояла идеальная подруга Лоры.

– Где женщина, с которой я сюда пришел? Ее зовут Лора.

Бетти хитро улыбнулась.

– Ее вам вернут, дорогой мой. Держите, она подумала о вас, этот напиток скрасит ваше ожидание.

Она забрала у него пустой бокал и заменила его стаканом виски.

Бетти Грин вдруг показалась ему вполне человечной: он решил, что зря вынес ей столь строгий приговор. Он хотел было поблагодарить ее, но она уже растворилась в толпе.

Миро с удовольствием глотнул виски. Приглашенные ели, смеялись, громко разговаривали. Звуки, которые они издавали, порой представлялись куда более странными, чем диалог из фильма на тамильском языке, без перевода и субтитров.

– …после чего этот невероятный кретин принялся подробно объяснять мне, как создать собственный стиль и использовать воображение, чтобы получить пригодный для продажи продукт…

– Что вы думаете о влиянии примитивизма на драматические формы?

– Я приверженец кибер-литературы.

Внезапно он почувствовал усталость. Не нужно было смешивать напитки. Он тряхнул головой: гостиная медленно кружилась у него перед глазами, собравшиеся расплывались и множились, подобно картинкам в калейдоскопе.

– Мне нужна сигарета, – пробормотал он. – Где моя куртка?

Он поставил стакан на стол и тут почувствовал, как ему на спину легла чья-то ладонь: перед ним стоял Робер Менетрие.