Вскрытие покажет

Затем я заскочила к Зое. Матвея дома не оказалось, зато все остальное семейство, включая ее мужа, было в сборе, и отвертеться от семейного обеда не получилось: меня накормили мясным борщом, разваристой картошкой с зеленью и блинами.

– Зоя, – сказала я, когда ее супруг вышел наколоть дров, – возвращение вашего мужа означает, что Петр Макарыч тоже здесь?

– Да, – кивнула она. – А что, вы все еще хотите побеседовать с ним?

– Честно говоря, да: мне не дает покоя эта местная легенда.

– Тогда идите, он сейчас должен быть дома. Они только вчера вернулись, поэтому несколько дней еще поболтаются среди людей, а после – опять в тайгу. Кстати, муж говорит, там тигр-людоед объявился – имейте в виду!

– Тигр-людоед? Еще не легче! – простонала я. – А одного чудовища из озера не достаточно?

– Чудовище есть ли, нет ли – еще бабушка надвое сказала, а вот тигр реален, как мы с вами! – возразила Зоя. – Тигры-людоеды – явление редкое, но, если уж они один раз попробовали человеческого мяса, то больше ничего другого есть не желают!

– Но заставские говорят, что тигры редко нападают на людей! – заметила я.

– Это правда, – кивнула Зоя. – Но дело в том, что браконьеры нарушают равновесие. Они вторгаются в тайгу, убивают тигров и продают их шкуры в Китай – там они очень ценятся. Если охотнику не удается убить тигра с первого раза и зверь выживает, он будет мстить. У тигров очень длинная память, и они не забывают боль, причиненную человеком.

– Я их понимаю! – пробормотала я.

– Это все здорово, – хмыкнула Зоя, – но не приведи господь вам встретить такого подранка в тайге один на один: живой не уйдете!

Тон Зои звучал более чем серьезно, и я невольно содрогнулась, представив себе подобную перспективу.

До дома Петра Макарыча от Зоиного было рукой подать, и я быстренько добежала. В огороде копошилась какая-то женщина – как выяснилось, жена охотника. Я с ней никогда не встречалась, но, как ни странно, она знала, кто я такая, поэтому не стала расспрашивать, что да как, а просто выполнила мою просьбу и пошла в дом за мужем. Он тут же вышел, с удивлением глядя на меня.

– Оксана говорит, вы новый доктор с заставы? – уточнил он, внимательно изучая мое лицо, словно на нем заодно можно было прочесть и все паспортные данные. Оно и понятно: Петр Макарыч – не просто охотник, но еще и лесник, а значит, любое новое лицо без документов должно вызывать у него вполне законные подозрения.

– Давайте пройдемся, – предложил он, мельком взглянув на мои ноги и довольно крякнув, заметив, что они обуты в резиновые сапоги. В первый же день на заставе Губанов прочел мне краткий курс лекций о том, как можно и как никогда нельзя одеваться в тайге, поэтому, вооруженная этим знанием, я никогда не позволяла себе выходить из дому недостаточно хорошо экипированной. Рассудив, что в такой обуви я смогу пройти там же, где и он сам, Петр Макарыч зарядил мелкой рысью, и я, несмотря на ощутимую разницу в возрасте, едва за ним поспевала.

– Сын Зои, Матвей, говорил, что кто-то капканы на кабана расставил, – бросил он через плечо. – И я даже представляю, кто бы это мог… Ну, так о чем говорить будем? – поинтересовался он, видя, что я, наконец, приноровилась к его широкому шагу.

– О чудовище.

– О ком? – переспросил охотник, притормаживая.

– О ТОМ, КТО ЖИВЕТ В ОЗЕРЕ, – пояснила я.

– О сказочном монстре, что ли? – недоверчиво переспросил он, но мне не показалось, что он считает это хорошим поводом для шуток. Интересно, почему? Если лесник не верит в существование чудовища, пожирающего человеческие внутренности, то почему вдруг занервничал?

– Ну, не таком уж и сказочном, возможно, – сказала я, глядя ему в глаза не моргая, чтобы он хорошо понял, что я также не намерена шутить. – Зоя говорила, что вы упоминали о могильнике, вскрытом некоторое время назад неподалеку от озера…

– Во, баба – ничего сказать нельзя, всем языком расчешет! – посетовал в сердцах охотник. – Не поняла Зойка, что я говорил, – послышалось ей.

Отвернувшись, он вновь зашагал по узкой тропинке, но я не собиралась давать ему шанс увильнуть от разговора, поэтому припустила следом, стараясь не отставать.

– Давайте не будем юлить, Петр Макарыч! – стараясь придать голосу побольше строгости, сказала я, заступая ему дорогу и вынуждая снова остановиться. – Я знаю о могильнике – более того, я в курсе, что тела выпотрошили, вынув жизненно важные органы. Как и вы, я далека от предположения, что некое чудовище, таежная Нэсси, бродит по берегам озера и лакомится человеческими внутренностями! Я убеждена, что дело в чем-то гораздо более серьезном, и вы должны мне обо всем рассказать, если хотите, чтобы…

– Если я хочу – что? – прервал мою речь лесник.

– Чтобы вас перестала мучить совесть! – выпалила я, не вполне уверенная в том, что выбрала правильный тон. Однако охотник, похоже, задумался.

– А с чего вы решили, что меня мучает совесть?

– Кто приказал вам помалкивать о происшедшем? – ответила я вопросом на вопрос. – Вы не думали о людях, найденных в могильнике, – разве их родственники не заслуживают того, чтобы знать правду?