Вскрытые вены Латинской Америки

54. При написании этой главы автор, помимо уже цитированных книг Харви О'Коннора и Франсиско Мьереса, использовал следующие работы: О. Ara?jo. Operaci?n Puerto Rico sobre Venezuela. Caracas, 1967; F. Brito. Venezuela siglo XX. La Habana, 1967; M. A. Falcon Urbano. Desarrollo e industrializaci?n de Venezuela. Caracas, 1969; E. Hochman, H. Mujiсa y otros. Venezuela 1°. Caracas, 1963; W. Krohm. Democracia y tiran?as en Caribe. Buenos Aires, 1959; D. F, Maza Zavala, S. de la Plaza, P. E. Moj?a y L. Montiel Ortega. Perfiles do la econom?a venezolana. Caracas, 1964; R. Quintero. La cultura del petr?leo. Caracas, 1968; D. A. Rangel. El proceso del capitalismo contempor?neo en Venezuela. Caracas, 1968; A. Uslar Pietri. ?Tiene un porvenir la juventud venezolana?—“Cuadernos americanos”, marzo—abril 1968; Naciones Unidas—CEPAL. Estudio econ?mico de Am?rica Latina, 1969. Nueva York—Santiago de Chile, 1970.

55. «Тайм», 11 сентября 1953 г. (издание для Латинской Америки).

История ранней смерти

Британские военные корабли в Ла-Плате приветствуют независимость

Когда в 1823 г. Джордж Каннинг, признанный «мозгом» Британской империи, праздновал свои успехи в мировой политике, он произнес следующий тост в присутствии поверенного в делах Франции, которому пришлось молча перенести это унижение: «Пусть вам достанется слава победы, за которой последуют бедствия и разруха, а нам — бесславные успехи в промышленности и постоянно растущем благосостоянии... Бремя конных рыцарей миновало; настало время экономистов и счетоводов». Для Лондона начинался долгий праздник: несколько лет назад был окончательно разбит Наполеон, мир вступал в эру «Пакс Британика». В независимой Латинской Америке была закреплена власть землевладельцев и обогатившихся портовых торговцев, что ускорило разорение новых республик. Бывшие испанские колонии и Бразилия стали рынком для английских тканей, они получали фунты стерлингов под ростовщические проценты. Каннинг не ошибался, когда в 1824 г. писал: «Дело сделано, последний гвоздь вбит, Испанская Америка свободна, и, если мы не расстроим бездарно это дело, она — английская»[1].

Паровая машина и механический ткацкий станок привели к головокружительно быстрому созреванию промышленной революции в Англии. Росло число заводов и банков; паровые двигатели вдохнули новую жизнь в мореплавание, и множество больших кораблей поплыли во все четыре стороны света, превращая весь мир в арену английской экспансии. Британская экономика оплачивала хлопчатобумажными тканями кожу с Ла-Платы, гуано и нитраты из Перу, медь из Чили, сахар с Кубы, кофе из Бразилии. Индустриальный экспорт, фрахт, страхование, проценты от кредита и выгодных инвестиций на протяжении всего XIX в. будут поддерживать устойчивое процветание /246/ Англии. Действительно, еще до эпохи Войны за независимость англичане уже контролировали значительную часть легальной торговли между Испанией и ее колониями, а помимо этого, постоянно и в больших масштабах занимались на побережье Латинской Америки контрабандной торговлей. Торговля рабами являлась хорошей ширмой для тайной коммерции, хотя в конце концов таможни по всей Латинской Америке и без того регистрировали, что подавляющее большинство товаров ввозится не из Испании. Испанской монополии на торговлю на самом деле никогда и не существовало: «...колония была потеряна для метрополии задолго до 1810 года, и революция явилась лишь политическим подтверждением такого положения дел»[2].

Британские войска захватили остров Тринидад в Карибском море, потеряв всего одного человека, по командир экспедиции сэр Ральф Аберкромби был убежден, что новые завоевания в Испанской Америке при помощи оружия будут нелегкими. Немного позже потерпела неудачу высадка англичан в районе реки Ла-Плата. Поражение подтвердило мнение Аберкромби о неэффективности военных экспедиций в эпоху, когда настал черед дипломатов, торговцев и банкиров выполнить свою историческую миссию: новый либеральный порядок в испанских колониях дал Великобритании возможность захватить девять десятых торговли в Испанской Америке[3]. Стремление к независимости охватило все латиноамериканские земли. Начиная с 1810 г. Лондон применял зигзагообразную двойную политику, колебания которой подчинялись необходимости способствовать английской торговле, препятствовать тому, чтобы Латинская Америка попала в руки североамериканцам п французам, а также предупредить возможное заражение якобинством новых стран, рождающихся с обретением свободы.