Вскрытые вены Латинской Америки

«Для новейшего капитализма, с господством монополий, типичным стал вывоз капитала», — писал Ленин. В наши дни, как отмечают многие исследователи, /314/ империализм импортирует капиталы из стран, где он действует. В период 1950—1967 гг. новые североамериканские инвестиции в Латинской Америке составляли в сумме 3 921 млн. долл., если не считать реинвестированные прибыли. В тот же самый период прибыли и дивиденды, отправленные предприятиями за границу, составили 12 819 млн. Выкачанные прибыли более чем в три раза превысили сумму новых капиталовложений в регионе[40]. С тех пор, по данным ЭКЛА, еще более возросла утечка прибылей, которые в последние годы в пять раз превышают новые инвестиции; Аргентина, Бразилия и Мексика испытали самый большой отток капиталов. Но это не полный подсчет. Значительная часть фондов, «репатриируемых» в счет погашения долга, в действительности является прибылями от инвестиций, и эти цифры также не включают переводы за границу по платежам за патенты, лицензии и инжиниринг; не учитывают другие невидимые передвижения валюты, которые обычно скрываются под завесой статьи «ошибки и упущения» [41], а также не принимают во внимание прибыли, которые корпорации получают, взвинчивая цены на поставки своим филиалам и столь же рьяно раздувая эксплуатационные расходы. Компании, которым присуще богатое воображение, когда речь идет о наживе, проделывают нечто подобное и с самими инвестициями. В самом деле, так как головокружительный технологический прогресс с каждым разом сокращает сроки обновления основного капитала в развитых экономиках, преобладающее большинство промышленного оборудования и станков, экспортируемых в страны Латинской Америки, уже завершили цикл своего использования в родных краях, амортизировались и, таким образом, целиком или частично уже окупились. При оценке инвестиций за рубежом этот момент не учитывается: стоимость, приписываемая оборудованию, произвольно завышенная, конечно, была бы далеко не такой, если бы в /315/ каждом частном случае учитывался моральный и физический износ. Кроме того, головной компании нет смысла тратиться на производство в Латинской Америке того, что она раньше уже ей продавала, производя у себя. Местные правительства способствуют в этом иностранным компаниям, выделяя средства филиалу, который хочет обосноваться и выполнить свою миссию по «возрождению» национальной экономики. Филиалу предоставляют доступ к местному кредиту с того момента, как он застолбит место, где собирается возвести свое предприятие; он получает привилегии в обменных операциях для импорта — закупок, которые обычно делает у самой себя, — и даже может обеспечить себе в некоторых странах своего рода особый обмен для оплаты долгов за границей, которые зачастую являются задолженностью финансового филиала той же самой корпорации. Подсчет, сделанный журналом «Фичас», показывает, что валюта, затраченная между 1961—1964 гг. на автомобильную промышленность в Аргентине, равна стоимости импортируемых машин и оборудования, необходимых передовым отраслям, чтобы дать годовой прирост продукции в 2,8% в течение 11 лет[42].

Технократы требуют «жизнь или кошелек» более эффективно, чем морская пехота США

Вывозя намного больше долларов, чем вкладывая, компании обостряют хронический валютный голод в регионе, «облагодетельствованные» им страны теряют капитал, вместо того чтобы его накапливать. Тогда приводится в действие механизм займов. Международные кредитные организации играют очень важную роль в разорении слабо защищенных цитаделей латиноамериканской промышленности, финансируемой национальным капиталом, и в укреплении неоколониалистских структур. Помощь действует подобно филантропу из сказки, который приделал своему поросенку деревянную ногу, когда настоящую ногу съел. Дефицит платежного баланса Соединенных Штатов, вызванный военными расходами и помощью реакционным режимам, — этот дамоклов меч, занесенный над процветанием США, — одновременно и создает условия этого процветания: империя посылает за рубеж своих морских пехотинцев, чтобы спасти доллары своих /316/ монополий, когда им грозит опасность, но еще более энергично засылает туда технократов и займы, чтобы расширить коммерцию и обеспечить себя сырьем и рынками.