Вслед кувырком

Пусть ты не чувствуешь себя больным, Чеглок, но ты болен. Симптомы скоро проявятся. Вашей пентаде не придется встречать их в одиночку. Мы посылаем группу, чтобы забрать вас и привести в инсеминарий для лечения.

Опыт Чеглока подсказывает ему, что попадающие в инсеминарий чаще всего оттуда не выходят. Впрочем, если Мицар и слышит эту тревогу, то не отвечает.

Тот факт, что вирус был включен здесь, в изоляции Пустыни, наводит на мысль, что нормалы ставят какой-то эксперимент. Испытание нового оружия. Это делает вас для них ценными. И нет сомнения, что Плюрибус Унум тоже выслал за вами группу. Нет необходимости говорить, что, если вас схватят нормалы, для Содружества это будет катастрофой.

Думаю, нам тоже это не понравится.

Этот новый вирус может для нас быть куда опаснее того, другого, продолжает тельп. Для нас императив — получить образцы для изучения.

Так вот кто мы для тебя, Мицар? — горько думает Чеглок. Живые образцы?

Ты бы предпочел быть мертвым образцом?

Я вообще не желаю быть образцом.

Желаешь? Что значат желания мьютов или нормалов по сравнению с капризом Шанса?

От этих слов Чеглок заливается краской стыда.

Что мне необходимо сделать?

Пока что — запомнить, что любой из остальных, в том числе твоя милая Моряна, может оказаться шпионом, нормалом в шкуре мьюта. Будь начеку, но старайся не вызывать подозрений: это может спровоцировать очередную атаку на вас… что, впрочем, все равно может произойти. Я только надеюсь, что в этом случае успею тебя как-нибудь предупредить.

Другими словами, я предоставлен сам себе.

Я все еще с тобой, шепчу тебе мысленно, готов взять управление на себя, если придется. И не забывай: помощь уже в пути.

И долго ей сюда добираться?

Меньше часа. Но нормалы могут появиться раньше. Если так, тебе придется драться снова.

Это хорошо. Я не против кого-нибудь убить.

Сохрани этот гнев, юноша, но как следует его спрячь. Сейчас мы в твоих руках, Чеглок. Никому больше я не могу доверять. Только тебе.

Чеглок чувствует, как повод воли снова оказывается у него в руках. Он взмахивает крыльями, удерживаясь ровно на мечущихся ветрах бури. От развалин взлетают угли: оранжевые камешки, подмигивающие и вертящиеся, мелькают в полосах дождя. Он действительно был виртуализован с самой площади Паломников? И он действительно заражен разумным вирусом, который уже начал атаку, хотя ни малейших признаков болезни он не ощущает? Вирусом, тайный источник которого — один или несколько из тех мьютов, которым он привык за последнюю неделю доверять жизнь, и даже — если это Моряна — любить всем сердцем?

Чеглок все еще любит ее, и откровения Мицара ничто не изменили. Впрочем, он не сомневается в правдивости тельпа, как бы ни было злобно его поведение. Конечно, когда возвращаешься из виртуализации, сперва это несколько дезориентирует — то, что в реальном мире прошло совсем мало времени, но опыт виртуализации-внутри-виртуализации оставил у Чеглока чувство нереальности, большее обычного.