Вслед за Бурей

— А Чажанчика своего корми уж, раз взялся. Только, чтоб гаденыш так на отмели и сидел. Если здесь объявится, я его точно прикончу. У тебя-то кишка тонка.

— Не объявится, — уверенно пообещал Кабаз. — Он тебя до смерти боится, да еще и я припугнул. Теперь-то уж можно расслабиться.

— Это вряд ли, — безрадостно проговорила Безродная. — Зря ты все это затеял. У заморыша такая же гнилая душонка, как и у всех в их ватаге. Жаль не хватило у тебя духу сразу сделать, как надо. Теперь-то оно сложнее, без пыла. На горячей крови всяко легче убить. Сам ведь знаешь. А рано, или поздно все-ровно придется. Не мы его, так он нас. Мировой я не дам.

— Время лечит. Простишь, — осторожно предрек охотник.

— Есть вещи, которые только пламя погребального костра вылечить может, — сверкнули былой злобой глаза рыбачки. — Ладно, пошли сеть проверять. Пора уже.

* * *

На следующий день, прихватив с собой несколько желудевых лепешек и большую копченую рыбину, Кабаз отправился к пленнику. Охотник сознательно сделал настолько большой перерыв, чтобы Лисек сильнее прочувствовал голод. Изможденный Чажан в любой миг мог сорваться и вплавь отправиться к острову на поиски пищи, чего делать было нельзя. Такой поступок не сулил мальчишке ничего хорошего, и потому охотник несильно верил в возможный побег. Несмотря на свой возраст, Лисек казался довольно сообразительным малым. Но кто его знает — вдруг не утерпит и сделает глупость? Кабан понимал, что своими действиями сам подталкивает паренька к роковому поступку, но на чаше весов лежало слишком многое, чтобы обойтись без серьезной проверки. Жизнь девушки родич по-прежнему ставил превыше всего.

Еще на подходе к островку Кабаз убедился, что испытание пленник прошел. Фигура мальчишки маячила возле берега на фоне бликующей глади. Безродный бродил по колено в воде, изредка нагибаясь за чем-то, отсюда невидимым. Причем, занятие это столь сильно завлекло паренька, что бесшумный челнок Кабана он заметил не сразу. Лодка успела почувствовать днищем песок, когда малолетний Чажан наконец углядел появление гостя.

— Что ты там делаешь? — окликнул мальчишку Кабаз. — Давай вылезай. Я тебе тут пожрать привез. Небось, проголодался?

— Есть немного. — Паренек уже шлепал к берегу.

— Немного? — удивился охотник. — Ты тут траву, что ли лопал?

— Не. Вот этих, — показал Лисек свою добычу. Подошедший к лодке Чажан держал в руках три крупные двухстворчатые ракушки.

— Озерные слизняки, — с видом знатока сообщил мальчишка. — Дрянь жуткая, но есть можно. Их тут на мелководье полно. Только вот скорлупа больно твердая — на песке шиш раздолбишь. Все руки изрезал. А что у тебя?

— На, держи. — Кабаз протянул пленнику сверток из листьев лопуха. — Тут лепешки, а в большом рыба.

Свежепойманные ракушки полетели в песок, и, осторожно приняв гостинцы, Чажан прытко засеменил к центру острова. Вопреки ожиданиям Кабана, Лисек не стал разворачивать свертки, а, бережно сложив их в траву, поспешил вернуться к Кабазу.

— Ну, так что? Унялась твоя Инга? — поинтересовался малец.

— Не совсем, — нахмурился Кабан — Больно многого хочешь. Еще и двух дней не прошло.

— Да хоть день, хоть неделя, — вздохнул паренек. — Не простит она. Я тут немного подумал… А привези ты мне веток каких. Хоть шалаш себе выстрою.

— На кой он тебе? — скривился Кабаз в недоверии. — Жара стоит жуткая. Настоящая осень еще не пришла.

— То пока, — возразил Лисек. — Потом поздно будет. Похолодает, начнутся дожди — околею на этом продувке. Тут и щас ветер буйствует.

— Хорошо. Привезу, — сдался охотник. — Только, думаю, рано ты с этим. Холода далеко. Три землянки отрыть можно запросто. Да и Инга, поди, передумать успеет.

С укором посмотрев на Кабаза, паренек на удивление взрослым голосом молвил:

— Вот ты, Дарг, вроде старше меня, а не видишь, что Инга твоя — баба с норовом. Мне сидеть здесь еще очень долго. Если вовсе когда-нибудь выберусь.

Лисек ненадолго прервался и пришлепнул здорового овода, примерявшегося к его мокрой ноге. Кусачая муха упала в песок, а мальчишка продолжил:

— Я сидеть тут не против, раз кормишь. Всяко лучше, чем смерть — мне пока к духам рано. Но давай-ка по-честному. Ты же сам-то не думаешь здесь всю жизнь проторчать. Это ж будет не жизнь, а Зарбаг знает что. Я вот как смекаю: пройдут демоны по нашему миру из конца в конец и уберутся обратно в подземье. Пережрут кого смогут и сгинут. Зачем им пустые леса? Вот тогда и мы с острова сдернем. Нужно выждать с полгодика, чтобы уж точно. Ну а там, по весне, уплывем. Не простит меня Инга — и ладно. Как-нибудь протяну.

Мальчишка замолк, ожидая реакции старшего, но ее не последовало. Кабан лишь угрюмо надулся, уйдя в свои мысли. Охотника сильно задели слова паренька о пришельцах: «пережрут кого смогут». Впервые за все проведенное время на острове Кабаз столь отчетливо ощутил свое одиночество, подкрепленное страхом за Племя.