Вслед за Бурей

Дни проходили за днями, но ответов по-прежнему не было. Две недели в пути, и никаких перемен. Только сделалось чуть холоднее, и дождь пару раз моросил неподолгу. На севере уже чувствовалось дыхание осени. Рука Мудрейшего давно зажила. Кости срослись и перестали напоминать о себе. Отчасти затянулись и душевные раны. Яр хоть все так же и оставался пленником, но врагом Люка уже не считал. За время проведенное в компании худощавого всезнайки, Мудрейший незаметно проникся доверием к Вечному и воспринимал его уже, как приятеля, или даже как старшего товарища, которого у него никогда прежде не было. Длительное тесное общение, пусть и с некими оговорками, как и положено, сблизило спутников. Яр больше не «выкал» лже-рекруту и свободно болтал с бессмертным собратом на равных.

За окнами, вернее щелями, в которые Яр то и дело поглядывал, медленно проплывали леса и луга, крестьянские поля, пастбища и деревушки, похожие одна на другую. Несколько раз дорога проходила вблизи больших городов, обнесенных стенами. Такие проезжали мимо не останавливаясь. Да и вообще, старались нигде не задерживаться. Только сон в очередных закутках на обочине и замена коней.

Горы державшиеся в начале пути по правую руку свернули куда-то на север и давно потерялись из виду. Мелкие, да и достаточно крупные реки тракт перемахивал по мостам, в большинстве своем каменным. Вечные спали все так же в фургоне, гвардейцы — под звездами. Все шло гладко и без задержек. Только раз к ним на огонек во время стоянки сунулись было какие-то непонятные люди в простой деревенской одежде, но одного грозного сержантского окрика хватило, чтобы отбить у прохожих желание попрошайничать. По крайней мере Люк именно так разъяснил цель ночного визита бродяг.

В какой-то момент Яр подметил, что дорога сделалась шире и глаже. Путников спешащих по ней в обе стороны тоже прибавилось. Столб-указатель на очередном перекрестке сообщил наблюдательному охотнику, что впереди их ждет переправа. К ней тракт и вывел их ближе к полудню. Правда, сначала фургону пришлось протолкаться вдоль очереди, растянувшейся при подъезде к реке на полмили. Сержант на коне обогнал экипаж и ехал слегка впереди разгоняя толпу и порыкивая на недовольных. Люк, как и прежде, оставался внутри вместе с пленником. Лицо Вечного беспокойства не выражало, а потому и Мудрейший не нервничал. А зря. В этот раз отсидеться не вышло.

Вскоре лошади встали. Гвардейцы снаружи вступили в нешуточный спор с кем-то сиплым, а затем произошло то, чего Яр, да похоже и Люк, никак не ожидали — дверь фургона, предупредительно скрипнув, открылась. Снаружи стояли солдаты и скрививший недовольную рожу сержант.

— Господа, извиняюсь, но у меня приказ. — Один из служивых держал в руках свиток. — Предъявите бумаги.

— Ну, раз приказ. — Люк нехотя вынул из внутреннего кармана две сложенные в несколько раз грамоты. — Держи.

Солдат с неким трепетом принял из рук Вечного документы, развернул их, глянул по-быстрому и, отдав честь, вернул их обратно хозяину.

— Все в порядке, господа, проезжайте. Паром уже на подходе. Вас, само-собой — первыми.

Люк вальяжно кивнул, отпуская расчет, но, когда проверяющий уже взялся было за дверь — закрывать, Вечный все же спросил:

— Так, а в чем все же дело? Почему даже нас проверяете?

Солдат замер, так и не отпустив деревянную створку, и, каким-то извиняющимся тоном, будто оправдываясь, проблеял:

— Дык, дела на севере плохи, ваша милость. Сарийцы взяли Индар и теперь к нам идут. Велено всех проверять, даже разведку. — И, слегка осмелев, добавил: — Вы ж сейчас из Селины? Что там про чудищ слыхать? Только, если то тайна… Мы ж с пониманием.

— В смысле про чудищ?! — ненаигранно удивился Люк. — Биты чудища дружиной барона Монка. Не секрет это.

— Так то раньше, — пришла очередь удивляться солдату. — Так вы не знаете? Вслед за малой сворой большая пришла. Наших вместе с баронскими смяли у южной стены. Тыщи две полегло! Драконы там и еще страхолюдь всякая. Говорят, сам Зарбаг их ведет. Мало кому из наших уйти удалось, и то только конным. Гонцы скачут один за одним, и по реке весть плывет. Что там как — нам не ведомо, до нас только обрывки доходят. Думал, вы что расскажите. С тех краев же.

Пренебрежительная полу-улыбка медленно сползла с лица Вечного.

— Мы кружным через Годию шли. Ничего не знаем.

Голос Люка напрочь утратил былую доброжелательность. Служивый, моментально подметив произошедшие с влиятельным собеседником перемены, поспешил завершить разговор.

— Все. Паром подошел. Удачи вам, господа, — и солдат аккуратно прикрыл скрипучую дверцу.

Повозка медленно тронулась с места, и через пару минут фургон с Вечными уже покачивался на мелкой волне. Широкий прямоугольный плот, огороженный невысокими бортиками, неторопливо скользил вдоль троса по водам широкой реки, напомнившей Яру Великую. Оба пассажира молчали. Нахмуренный Люк погрузился в раздумья, и Мудрейший терпеливо страдал в ожидании. Наконец слова прозвучали: