Вслед за радугой

Алонкеи на диво неосторожны – ну да, редко кто осмеливается покуситься на их собственность! Привычка требовала всё обшарить, а будущее настоятельно советовало держать свои загребущие руки при себе. Чтобы унять зуд в пальцах, Рика принялась теребить срезанный алонкейский кошелёк, с сожалением пересчитывая сквозь плотную ткань оставшиеся монеты.

Ожидание длиной в целый день её не смутило: иногда удачный момент ждёшь куда дольше. Когда алонкей наконец вернулся, девушка вжалась в угол, растворилась в сумерках, как она всегда это умела… Однако хозяин её заметил! Как, почему? Может, у Альбатросов глаза устроены иначе, чем у всех?

Рика предвидела, что алонкей так легко не согласится, но что вышвырнет её даже после козыря про истории Ворчуна, не ожидала.

…Сейчас он застыл, уставившись на неё: расширившиеся зрачки сделали его светлые глаза чёрными.

– Что? Умер?!

– Ну да… Ночью.

– С чего бы? Лишь вчера он ещё ел и пил как ни в чём не бывало!

– Все смертны, господин Торо, и вы, алонкеи, тоже…

Движение его руки было стремительным, как бросок ядовитой змеи – Рика не успела увернуться, как хозяин сгрёб её за рубашку, дёрнул к себе, уставившись близкими гневными глазами. Процедил:

– Как… удобно.

– Что – удобно? – Задыхаясь от превратившегося в удавку ворота, Рика вцепилась в его руку, пытаясь разжать железные пальцы – где там, алонкей этого попросту не заметил!

– Тебе срочно понадобилось спасать свою шкуру – и старик так же срочно умирает. Вовремя, правда?

Иногда лучше не сопротивляться, сложить лапки, притвориться мёртвой, как перевёрнутый на спину жук – авось хищник потеряет к тебе интерес! Вот только сейчас она отправится на Изнанку по-настоящему. Звон в ушах, свет лампы тускнеет, голос алонкея расплывается удаляющимся эхом…

Рика не заметила, как отлетела в сторону, боли от удара о переборку тоже не почувствовала, зато поняла, что может наконец глотнуть воздуха: раз, другой, третий… На четвёртый блаженный вздох её вздёрнули на ноги, проволокли по палубе мимо удивлённых моряков, по сходням и швырнули на пристань. Альбатрос метнулся обратно на альбулу с зычным: «Вахтенного ко мне!» Девушка поспешно, задом-задом, сдав в сторону, вскочила на подкашивающиеся ноги и устремилась от негостеприимной пристани прочь…

…Алонкеи обычно хоронят своих в море – мол, где родился, туда и вернулся. Но Рика поступила по обычаю народа своей матери: предала тело огню. А заодно и хижину.

И всю дряхлую Старую пристань разом.

Пришлось, правда, будить её обитателей – толчками и пинками, а кого-то беспамятного или слишком пьяного выволакивать из хижин, шалашей и шатров. Кучка жавшихся друг к другу людей глазела, как пылают их жалкие обиталища и пожитки, как обрушиваются в шипящие тёмные волны подгнившие доски. Ни у кого не было ни сил, ни желания тушить огонь или вытаскивать вещи. Завтра разгребут остывшее пепелище, найдут, что поцелее, поскребут в затылках и пойдут мастерить новые хижины, благо сезон дождей ещё нескоро… Пена привыкла ко всяческим передрягам в своей жалкой жизни.

Лишь Рика глядела на огонь с мрачным удовлетворением: тот пожирал не только человека, который единственно привязывал её к острову, но и само её прошлое. Убедившись, что хижина догорела, поддёрнула лямки заплечного мешка и спорым шагом отправилась искать того, кто увезет её – обязательно! – в новый мир.

В новую жизнь.

Часть вторая. Заклинатель из Круга Дыма

Выйти с первым отливом не удалось, хотя команда вернулась вся (правда, не все на своих двоих). Хмурый после разноса Гаспар резко постучал к капитану и доложил о приказе местного радиса Круга Ртути – дождаться очень важного человека и отвезти, куда ему потребно.

– С чего бы, мы ведь не пассажирское судно и не почтовики! – возмутился Арон.

– А то ж я не знаю! – огрызнулся Гаспар. – Всё им обсказал как есть. Да только у Ртути разговор короткий: а то не выпустим с архипелага! Ещё и байзой какой-то важной в нос тычут! Я, конечно, хотел на всё это дело плюнуть и выйти на рассвете, только вон гляди чего!

Арон прищурился на стоявшие на рейде суда: судя по обводам, «стрекозы», скоростные корабли, используемые и Ртутью. Команды деловито сновали по палубам и в любой момент были готовы поднять все паруса – удери попробуй! Капитан скрипнул зубами: не то чтобы он очень торопился, но когда вольнолюбивых Альбатросов заставляют… И вообще: не любит он задерживаться на месте, где его постигла неудача. Ворошить пепел несбывшихся надежд, выражаясь поэтически…

Но раз уж волей-неволей появилось время, не посетить ли Старую пристань, слова воришки проверить: может, Ворчун вполне себе жив и относительно здоров?

– Вот те на! – растерянно вымолвил лодочник, провёзший Арона – чего зря ноги бить? – вокруг острова. Алонкей даже вскочил, уставившись туда, куда указывал веслом перевозчик.

Ему всё-таки довелось побывать на пепелище…