Вслед за тенью. Книга вторая (СИ)

— Если быть точной, то их — два. Первое: покинуть клуб можно только до старта программы. Второе: выйти можно только по одобрению владельца клуба.

— Вот как… Почему так сложно?

— А что ты хотела, Кать! Туда и попасть непросто!

— Я хотела бы знать обо всем этом заранее, а не сейчас, когда отказаться туда идти без потерь не удастся. Не удастся же, да, Вика?

— Верно. Потребуется уплатить неустойку.

— Какую сумму? — уточнила я.

— Тридцать тысяч рублей, — ответила Виктория.

— У меня нет таких денег… — расстроенно прошептала я.

— Ты можешь обратиться к деду, — посоветовала она, — Он уладит проблему.

— Нет. Это не вариант.

— Ну что ты снова запаниковала, Кааать! — вклинилась в разговор Марья.

— Запаникуешь тут…

— Еще вчера у тебя был шанс выйти из игры без потерь, — напомнила мне Виктория, — Я о нем тебе сообщила, и ты еще тогда сделала выбор, разве нет?

— Да, сделала… Ладно… Какая там программа?

— Обо всех ее нюансах мне, к сожалению, узнать не удалось. В контракте они освещены… несколько завуалировано, — вдруг поведала гостья. Это насторожило меня не на шутку.

— Почему? — только и смога я выдавить из себя. Язык прирос к нёбу.

— Ссылаются на некий режим секретности. Объясняют пунктами безопасности.

— А о каких удалось узнать? — с опаской поинтересовалась я.

— Есть пункт с танцем и пункт с аукционом.

— Аукционом? — переспросила я.

— Ну, что ты удивляешься! Это — обычное дело на таких закрытых тусовках! — заявила Марья с видом заправского эксперта, — Контрабанду аукционят, что непонятного! Камни, фарфор там, картины и тэ дэ и тэ пэ.

— Возможно, — кивнула Вика. Мне показалось, что она хотела что-то еще прибавить к сказанному, но сдержалась.

— Ух, какой у меня простор для деятельности вырисовывается! — азартно воскликнула Марья. — Не только Новикова прищучу, но и канал контрабанды зарублю!

— Маша, — вздохнула я, покачав головой.

— Что Маша?! — вскинула она на меня брови.

— Советую не преувеличивать собственных возможностей, — негромко предостерегла подругу Вика.

— И не думала! — заявила Марья, хитро улыбнувшись и заговорщицки подмигнула нашей гостье.

— Девочки, пожалуйста, остановитесь, — чуть ли не взмолилась я, заметив, что Марья входит в азарт спора. И постаралась сменить тему разговора: — Кстати, по поводу моего сломанного ногтя. Если я надену перчатки… — вдруг осенило меня.

— Не наденешь! — прервала меня Марья, как отрезала.

— Почему? — спросила я, переводя удивленный взгляд с Маши на Вику.

— У них там заморочки по поводу голых рук.

— Как это?

— Типа пальцы должны быть открытыми. Да, Вика?

— Да. Это одно из условий, — подтвердила она.

— Зачем им это?

— А шут его знает, — откликнулась Марья. И подумав добавила: — Шепчут, что это одна из заморочек хозяина клуба.

— А ты как думаешь, Вика? — обратилась я к гостье в надежде получить больше конкретики.

— Не уверена, что знаю точный ответ… Отпечатки пальцев… Или дополнительный контроль психологического состояния клиента — как вариант… — негромко предположила она, — Как бы то ни было, хозяин имеет право это потребовать. Его клуб — его правила.

— Маш, ты сказала «одна из заморочек». А сколько их ещё?

— Без понятия. Да какая разница, Кать!

— Как это какая, Маш? Похоже, ты наглухо вбила себе в голову навредить Мише и живешь только этим, не думая ни о чем другом.

— Как не думаю! Думаю я! Не утрируй!

— Возьми стул, поставь его здесь, — вдруг велела мне Вика, пальцем указав на центр комнаты, прямо под люстрой.

— Ззачем? — спросила я растерявшись.

— Приведу в порядок твои волосы.

— Приведешь в порядок? Как это?

— Ой, не тупи, Кать! — воскликнула Марья.

— Пора входить в образ, — спокойно объяснила мне Вика. Взглядом указала на пол в центре комнаты и добавила: — Времени не так много, а мне еще заниматься волосами Маши.

— Моими?! С чего вдруг?! — возмутилась бунтарка.

— Дополнение к седьмому пункту своего контракта вспомни, — велела ей гостья.

— А что там по седьмому? Аааа! Там же простая рекомендация — не более!

— Все рекомендации следует исполнять.

— Нафига!

— Чтобы быть во всеоружии.

— Во — все—о—ру—жии, — пропела Маша, — а, ну тогда ладно. А в какой цвет красить будем?

Наша гостья вынула из кармана своих домашних брюк тюбик, очень похожий на «мой», только поменьше размером, и молча отдала его Марье.

Виктория была сегодня всё в том же горчичном костюме, но, как ни странно, меня он больше не триггерил. Сегодня он был мне безразличен. Безразличен от слова совсем. От осмысления этого факта меня отвлекла Марья.

— Ого! Снегуркой стану! — воскликнула она, взглянув на цвет локона, изображенного у основания тюбика.

Вздохнув, я выполнила просьбу нашей гостьи, очень смахивающую на распоряжение, — молча уселась на указанное место. Виктория взяла с тумбочки «мой» тюбик с краской и принялась за работу, позволив мне наблюдать за процессом в отражении зеркала на стене напротив. У нее явно был опыт в парикмахерском деле: каждое движение виделось мне выверенным до автоматизма. Это успокаивало и вселяло уверенность в том, что волосы не будут испорчены.