Вслед за тенью. Книга вторая (СИ)

— Не поняла… — растерянно проговорила я. Вопрос о каких-то там сообщниках на несколько мгновений ввел меня в ступор.

— Или подружку?

— Марья не любит бродить в одиночестве.

— Я бы не был так уверен… Но в сравнении с вами, Миледи, да — не любит.

Мой собеседник снова перешел на «вы». Такой резкий переход на официальность уже не раз озадачивал меня…

— Вы неплохо осведомлены… — вздохнув, негромко проговорила я и повернулась к нему лицом.

— Кто владеет информацией — владеет миром.

— Даже так?

— Вам неизвестен этот постулат, Миледи?

«Опять это странное „Миледи“, — разочарованно заметила я про себя, — Интересно, какой смысл он вкладывает в это слово?.. Ах да… что-то вроде сокращения от „медовой леди“. Значит, он продолжает считать меня кем-то, вроде нее?»

— Екатерина, вы здесь? — Перед моим носом щелкнули пальцами.

— Да где ж мне быть… Постулат, как вы его назвали, мне известен… Дед так часто говорит.

— С привычкой бродить по городу в одиночестве придется на время завязать. — вдруг заявили мне вполне себе менторским тоном.

— Это почему же?

— В целях твоей безопасности.

— На время — это на сколько? — не без сарказма поинтересовалась я.

— Ограничим действие этой директивы… месяцем. Да, думаю, месяца будет достаточно.

— Достаточно для чего?

— Для устранения некоторых… помех.

— Каких еще помех? Ааа, вам тоже что-то постоянно мерещится, да? Как дедушке. А может… Может это он попросил вас надавить на меня, чтобы я съехала из общаги и вернулась домой? Играете с ним в тандеме, да?

— Умерь самомнение, девочка. И включи мозг. Это бывает полезным. До конца января откажись от блуждания по городу в одиночестве. В идеале — оставь любые вылазки в свет. Походы в клубы, дискотеки… Где ты там еще обычно бываешь?

— С клубами и дискотеками — легко! Там я как раз не бываю. А вот относительно «блуждания по городу» обещать не могу. Материал для выставки за меня никто не соберет.

— Когда выставка?

— В конце января. Точной даты пока нет.

— Помнится, дед ворчал тебе по телефону, что материала этого у тебя пруд пруди.

— Ну… Не знаю. Чувствую, что недостаточно.

— Достаточно! — довольно категорично пресекли мои доводы. — Что с планами по новогодним праздникам?

— Домой поеду.

— Отлично. Старайся избегать скопления народу. И сведи к минимуму общение с малознакомыми людьми, — методично выдавали мне «ценные указания».

— Мне кажется, или вы все-таки решили контролировать меня. Если так, то предупреждаю — мне достаточно паранойи деда. — твердо заявила я.

— Уверен, Громов неплохо справляется, но дополнительная бдительность тебе не помешает.

— Вам известно что-то, что может мне навредить?

— Возможно… Нужно время, чтобы разобраться. Поэтому часы свои с руки не снимаешь. Ревностно следишь за зарядкой всех гаджетов. Ясно?

— Что-нибудь еще?

— На связь с Громовым выходишь регулярно!

— Будет исполнено, господин.

— Не ёрничай. И не разочаровывай меня.

— Чем?

— Неточностью исполнения моих указаний. Я этого не терплю. Одно уточнение: ты утверждаешь, что тебя использовали в темную?

— Что значит использовали в темную?

— С поездкой в «Империал», я имею в виду.

— Кто использовал? Маша? Новиков? А знаете… может быть… Он мог организовать мне эту поездку… чтобы выбить из колеи с зачетом… Хотя нет… Он узнал о поездке только в ресторане… Так же, как и я… Это был сюрприз…

— Чей?

— Чей сюрприз? Машин. Мне надо подумать… Но за подсказку спасибо.

— О своих сердечных делах подумаешь после. А сейчас предлагаю провести эксперимент.

— Следственный? — не удалось мне скрыть сарказма.

— Ответный твоему вчерашнему. Стоит заметить, довольно провокационному. Припоминаешь?

— Вы имеете в виду тот поцелуй? — смущенно спросила я. И растерялась: — Извините, я не долж…

— Не извиняйтесь, Миледи, вы были на высоте!

— Послушайте, хватит надо мной надсмехаться, Кирилл Андреевич, — попросила я, заметив смешинки в его глазах.

— И не думал, Миледи. Общение с вами доставляет истинное удовольствие. Так вашему патрону и передайте.

— Какому патрону? Дедушке что ли?

— А ваш патрон — Громов?

— Странно вы выражаетесь… Знать бы, что имеете в виду… Как бы то ни было дедушка — мой опекун. И патрон, если вам угодно.

— Ладно. Оставим пока этот пункт в стороне. Я упомянул о вашем эксперименте только к тому, что имею право на свой, не так ли? Баш на баш, — усмехнулся сей настойчивый «следователь».

Да—да, именно следователь. Потому что я никак не могла избавиться от наваждения, что меня допрашивают. Нет, я находилась не на стандартном допросе, за которым не раз наблюдала в своих любимых детективных фильмах: небольшой кабинет с давящими на мозг стенами, выкрашенными непременно в холодные оттенки; с ярким освещением и камерами видеонаблюдения повсюду. И столом, за которым напротив подозреваемого сидел бы хмурый дознаватель. Но вопросы, которые, перепрыгивая с темы на тему, бесконечно задавал мне Кирилл Андреевич, очень смахивали на те, что обычно задают, когда ведут допрос. И расследование, о котором мне было ничего не известно…

Мой собеседник вернулся в свое кресло и распорядился: