Вслед за тенью. Книга вторая (СИ)

— Вот видишь — не ошибаюсь. Поэтому единственное мое требование: не осложняй жизнь моей пациентке. Принеси девочке пользу: избавь от последствий психотравмы… Помоги ей поверить, что не все вокруг мудаки, подобные Круглову. Подумай, пока я чайник поставлю. Чаю попьем. «Заморозил» ты меня. Но имей в виду: информация только в обмен на слово, которое ты дашь. Не устраивает— можешь просто молча встать и уйти, пока я на кухне.

Дана поднялась с дивана и направилась на кухню. Он смотрел ей вслед, залюбовавшись грациозной походкой, и поймал себя на мысли, что она чем-то похожа на походку его фигурантки: та же плавность в движениях и грациозность. Прошла пара—тройка минут и Дана появилась в гостиной.

— Что, не смылся? — Тон ее голоса изменился: стал прохладно—деловым.

— Когда я бежал от вызова? — миролюбиво ответил он.

— Ну воспринимай как вызов, мне все равно, как ты будешь это для себя квалифицировать. Ну что: по рукам?

— По рукам.

— Эх, жаль разбить некому. Ладно…

— Пари заключено. Давай к делу — время не ждёт.

— Эк тебя зацепило?

— Не ерунди!

— Ладно, не буду. Итак, триггер и его причины… — начала она, разливая чай по чашкам, — Присаживайся к столу. В сложившейся ситуации… Сложной, чрезвычайно травмирующей…

— Когда она сложилась? — уточнил он, заняв место за столом.

— Точка отсчёта — 27 мая этого года. В этот день девочки решились пойти на вечеринку… И там столкнулись с вопиющим.

— Добавь конкретики.

— Как смогу, Холод, как смогу… Напомню: мои возможности в подаче этой самой конкретики ограничены. Должен понимать…

— Не тяни резину.

— Громова стала свидетелем насильственных действий по отношению к своей подруге, — поделилась она, также заняв прежнее место за столом. — Это ее одноклассница. Кстати, она до сих пор не оправилась от последствий. И физически, и психологически. Уже полгода проходит реабилитацию в одной из кли…

— Ближе к сути пари, Дана.

— Никогда ни к чему ее не принуждай. Не хватай за кисти рук. Не ограничивай ее движений, даже символически. Запомни: она должна чувствовать полную свободу. Поэтому никаких экспериментов со связыванием и тому подобным, Холод. В тот вечер кисти ее рук держали в жёстком захвате. Она сопротивлялась. Поэтому девочку связали и бросили на пол.

— Отказались беспредельничать?

— Дали время на «остыть» и смириться.

— Дальше.

— Перед глазами у нее находилось окно. За окном — дерево. Тот вечер выдался ненастным. Ненастным во всех смыслах… Шел сильный дождь. Он сопровождался шквальным ветром. Дерево за окном сильно раскачивалось. По листьям барабанил дождь. Она считала важным отвлечься от крика подруги и сосредоточиться…

— Где находилась подруга?

— В той же комнате… И терпела насилие.

— Она видела сам процесс.

— Нет. Только слышала крик подруги и смех одноклассников.

— Одноклассников? Их было несколько?

— Двое, — ответила Стриж и замолчала.

— Дальше, — напомнил о себе Громов.

— Дальше, — негромко откликнулась она и продолжила: — Катя старалась сосредоточиться на пути выхода из сложившийся ситуации. Она назвала ее капканом. Чтобы принять решение, как помочь подруге, девочка считала, что должна сосредоточиться. Мысли от стресса разбегались. Она лежала и не спускала глаз с дерева, точнее — с одного из листьев того дерева. Он был самым крупным, как она сказала, поэтому следить за ним было легче всего. Этот лист под дождём стал ее триггером. Ещё одним, наряду с дождем, и захватом рук, о котором я тебя уже предупредила. Она поставила себе цель найти выход из положения до того, как «измученный», как она его назвала, лист сорвёт порывом ветра и унесёт прочь. «Унесёт прочь» она ассоциировала с потерей сознания. Говорила, что изо всех сил боролась, чтобы остаться в состоянии логически мыслить. Очень боялась не успеть придумать способ позвать на помощь. Перед тем, как отключиться.

— Придумала?

— Да. Она борец, скажу я тебе.

— Какой способ?

— Спроси у неё. Я и так разболталась. Все, Орлов, сеанс окончен. Можешь быть свободен.

— Благодарю покорно… Нет, серьезно, спасибо, что уделила время.

— Пари, Орлов, па-ри. Проиграешь — пощады не жди. Ни от меня, ни от Громова.

— Я не проигрываю.

— Рассказала не потому, что вынудил, а потому, что она не справится без тебя, Кирилл.

— Занялась самооправданием? Задача фигурантки сейчас — сидеть тихо и не отсвечивать. В идеале: под колпаком у деда. Тогда все будет в ажуре.

— Фигурантки? Ты уже дважды назвал ее так. Ты что разрабатываешь ее что ли? И по какому же делу она у тебя проходит? — спросила она, но ответа не получила. — Ладно. Мне своих заморочек хватает… Но учти: Екатерина не будет «сидеть тихо». И из-под Громовского колпака уже выскользнула.

— Никогда не поздно вернуться.

— Темперамент не тот. Она настроена найти отца.

— Найти? То есть ты тоже уверена, что он жив?

— Вполне возможно. Громов явно что-то знает. Напрягся, когда я завела речь о Василии.

— Возможно, ты права, — не стал разубеждать Орлов. И добавил: — Так пусть деда потрясет. И безопасно и толк может выйти.

— Думаю, что попробует. Но перспектив не густо.

— Почему?