Вслед за тенью. Книга вторая (СИ)

Новиков сел за руль и вскоре плавно вырулил с парковки.

«Гел» вёл себя послушно и это радовало.

В прошлую среду, возвращаясь с ралли, в котором принимал участие, Новиков почувствовал, что его «конь» виляет и то и дело сдаёт в бок, временами «чихая» и «подкашливая». Доехал тогда Михаил без приключений, но вынужден был оставить «коня» дома, озадачив отца поручением отправить его в сервисный центр. И теперь Новиков был доволен результатом: «друг» «чувствовал» себя прекрасно и рысцой нес их к дому.

Наслаждаясь покладистым ходом машины, Михаил краем глаза взглянул на сестру. Та сидела притихшая, и о чем-то явно размышляла. Наверное, обмозговывала очередное «дело».

Юлия Новикова была полной копией брата внешне и полной его противоположностью по характеру. По большей части сестра была миролюбива, но ровно до того момента, пока это не входило в конфликт с ее интересами. Особенно наглядно эта черта ее характера проявлялась в их любимой с детства игре. Сражаясь в «Монополию», она никогда не давала брату спуску, порой прибегая и к мухлежу, но только если догадывалась, что близка к проигрышу. В этом случае сестрица превращалась в настырного и до крайности предприимчивого монстрика. Впрочем, на его памяти, она никогда не мухлевала по-крупному — только по мелочи и только играя в «Монополию», из которой Михаил почти всегда выходил победителем.

Юлия считалась в семье младшенькой, ведь родилась на целых полчаса позже брата. Михаил очень гордился, что ему выпала честь стать первенцем и частенько, в шутку, подтрунивал над сестрой, обвиняя ту в нерешительности и страхом выйти из зоны комфорта. По его мнению, та непростительно долго раздумывала, прежде чем покинуть уютное лоно маминого живота, поэтому и упустила шанс стать победителем в их «гонке к свободе и независимости». Сестра постоянно оспаривала это утверждение брата и в течение всей жизни доказывала ему и ловкость, и смелость, и смекалку.

Открытая в общении, казалось, всегда в отличном настроении, она обожала организовывать разные поводы для семейных встреч, будь то «новое дело», которое она «раскручивала» и которое непременно надо было обсудить на семейном совете, либо спонтанная покупка, которую во что бы то ни стало следовало «обмыть» за семейным обедом в ресторане.

Правда, случалось, что, собрав всех за общим столом, сестра срывалась и мчалась сломя голову на очередное «важное совещание» или на выручку «своей команде», попавшей в очередную передрягу. Михаила раздражала эта черта ее характера. Он считал, что кидаться кому-то на выручку спонтанно — это верх глупости. По его мнению, сначала нужно выяснить что к чему, а затем обдумать каждый свой шаг, основательно взвесив все за и против. Сестра только смеялась над этим его «занудством» и заявляла, что всё можно легко выяснить на месте. И там же можно и по горячим следам принять решение.

Это воскресенье Михаил предпочел бы провести в одиночестве. Ему кровь из носа нужно было обдумать план предстоящих действий, ведь в следующую субботу всё должно пройти без сучка и без задоринки. От того, как гладко все прокатит, напрямую зависело его будущее.

А чтобы сосредоточиться на своем плане, Новикову неплохо было бы побродить по местам, в которых он не раз бывал с Катериной в течение последних месяцев. Это помогло бы ему повысить себе настроение и сосредоточиться на главном. Он полюбил бродить с ней по паркам и умудряться находить «оазисы нетронутой природы», как она их называла, и даже безлюдные улочки в центре мегаполиса. Тяга к таким прогулкам успела стать для него сродни ритуалу, хотя раньше бродить по городу он считал пустой тратой времени. Куда ближе всегда был разноголосый гомон болельщиков и рокот моторов на авторалли, в которых он частенько принимал участие. Суета и азарт гонок подпитывали его энергией. Но Екатерина была равнодушна к гонкам, к рёву двигателей и скачкам адреналина на крутых виражах. Она не понимала эйфории, зарождающейся при старте и захватывающей его всего, без остатка при победном финише. Ей было по душе бродить по уголкам «нетронутой природы», в тиши бесчисленных аллей. В этой тихой уединённости, под пение птиц она будто черпала силы.

Они с Екатериной частенько гуляли по столице в поисках удачного кадра. Его невеста вбила себе в голову участвовать в фотовыставке и на все возражения Михаила о том, что не время — сессия на носу, реагировала спокойно, но твердо. Девушка не спорила с ним, просто мягко просила не беспокоиться, утверждая, что выставка никак не помешает ей сдать сессию. Порой его невеста поражала патологической, на его взгляд, целеустремлённостью и каким-то твердокаменным упрямством.

«Что же с ней случилось в холле „Империала“? — задумался он, — Почему она смотрела на Жарова с таким ужасом?» Михаил потянулся за сотовым и услышал:

— Следи за дорогой, Миш.

— Слежу… Позвонить надо.

— Кате? Дай я наберу. Не отвлекайся.

— В кармане… Правом…

— Не вопрос!

Юля просунула руку в карман его брюк, ловко выудила из него смарт и велела с шутовским поклоном:

— Приложите пальчик, сударь!