Вслед за тенью. Книга вторая (СИ)

— Ну, почти. Сердчишко у него прихватило. Не переживай, откачали Светилу. Волокардинчиком отпоили. В общем, Лавр отвлекся от новенькой, оглядел кипиш и знатно так прифигел!

— Во второй раз за занятие?

— Что?

— Ну, сначала от Харитоновой прифигел, потом — от обстановочки.

— Точняк! — рассмеялась Машка, — А ты, молоток, учишься! И в юмор, оказывается, слегонца можешь! Жаль, что редко.

— Наверное, только когда от усталости валюсь, — смеясь, парировала я.

— Ладно, слушай дальше, самокритичная ты наша! В общем, на парте, прям на том самом месте, где он поначалу кости кинуть думал, — камень «нарисовался»! И целая куча осколков стекла вокруг него! А камень — просто глыбища, говорит, — стекло играючи вышиб. Напрочь! И, если бы не Харитонова, Лавруша бы, точняк, мишенью стал. Пол-лица, говорит, разворотило бы — не меньше. И осколками бы всего посекло! Короче, хвалится теперь, что в рубашке родился. И о Харитоновой дифирамбы поет!

— А кто камень в окно забросил?

— Да какая разница, Кать!

— Как это какая?

— Вот вечно ты отвлекаешься! Олух один преподу за отчисление отомстить решил, — объяснила Марья, раздраженно взмахнув рукой, — Теперь с органами дело имеет. Короче: тут важно другое: как Вика могла заранее знать, что в окно камень прилетит, а?

— Может, простое совпадение?

— Вряд ли.

— А если она и не знала ничего, просто этот Лаврентьев ей действительно понравился?

— Тогда чего ж она теперь его «динамит»? Он — в непонятках.

— Ну, не понравился, значит, а как-то прознала, что тот студент мстить собрался. Еще до начала лекции узнала и…

— Ладно… — перебила меня подруга, — Аргумент принимается, хоть и со скрипом!

— Почему со скрипом?

— Потому что окон в аудитории несколько! Откуда Харитонова знала, что камень попадет именно в то окно, возле которого Лавр поначалу решит «приземлиться»? Подошла ведь она именно к Марику! Остальных-то «проигнорила»! Все они остались на своих местах — некоторые: у окон! Аудитория — битком в тот день была! В конце семестра, сама знаешь, преподы в популяре.

— Без понятия я, Маш, как это у нее вышло… Может, рассчитала траекторию движения?

— Чего⁈ Какую еще траекторию, Кааать! Чего это тебя понесло на ночь глядя!

— Я говорю о траектории полета камня, Маш…

— Говорит она… Приглуши уже свою заумность на ночь глядя и объясни проще!

— Не сердись… Всё просто: девушка подошла к окну, увидела во дворе… злоумышленника, догадалась, что сейчас в окно прилетит и убрала студента с линии атаки.

— Омагад! Линия атаки — слова-то какие знаем!

— Обычные для любого айкидоки…

— Ну, чего ты насупилась? Не обижайся! К тому же твоя версия с этой самой линией — не катит, — вполне себе миролюбиво заявила Машка.

— Почему?

— Потому, что, если верить Марику, то у окна Харитоновой не было! И камень прилетел в него не сразу, как только она в аудиторию вошла! Около часа прошло. Чем ты слушаешь⁈ Лавр успел кучу листов накатать, профиль ее заценить, родинку даже у нее за ухом обнаружить и только потом…

— Родинку за ухом? — вдруг прервала я подругу, — Черную такую? За левой мочкой? — Ни с того ни с сего осенило меня.

— Вроде да. Лавр говорит, она у нее в виде капельки, что ли. Именно черная и именно за левым ухом. А ты откуда знаешь?

— Просто вдруг родинку увидела…

— Где увидела?

— Перед глазами. Как видение какое-то… Промелькнуло и исчезло.

— Чёт ты меня всерьез беспокоить начинаешь, мать! Видения у нее… Кассандра, блин!

— Кассандра?

— Ну, а кто⁈ Кстати, эта Харитонова тоже промямлила Лавру что-то вроде того, что «увидела», — заявила Марья, изобразив пальцами кавычки в воздухе.

— Что увидела?

— Увидела, что Лавру камень по башке прилетит. Что с тобой?

— Ничего… Кассандра… Имя знакомое… Кажется…

Глава 48 «Орел» или «решка»?

— Конечно, знакомое! — воскликнула Марья, — Предсказательница же древняя!

— Да я не о той… — задумчиво проговорила я, пытаясь выудить из памяти хотя бы немного конкретики по имени, показавшемуся вдруг знакомым лично мне и еще некоторым…

«Некоторым — это кому?» — мысленно спросила я у себя, но Машин возглас перебил мои сумбурные раздумья.

— А о ком же еще⁈ Эту Кассандру еще вестницей несчастья называют. Так что ты это брось, слышишь! Видения у нее! Только несчастий нам щас не хватало! Перед клубом-то!

— Опять ты об этом клубе… — обречённо вздохнула я, — Слушай… Не помню, говорила тебе я или нет… В общем, Миша велел мне туда не ходить.

— Что⁈ — встрепенулась Марья.

— Да. Сказал, что небезопасно это.

— Вот козел! — возмутился мой гладиатор в пижаме, — Сам значит там будет, а нам — не ходить⁈ Ааа, ясно! Это — чтоб ты делишки ему проворачивать не мешала!

— Какие делишки, Маш?

— Пока точно не знаю, какие, но однозначно: темные — тут без вариантов!

— Почему без вариантов-то? — в недоумении уточнила я.

— Потому что Новиков априори не может ничем хорошим заниматься! Он по уши замазан в том мутном братстве! Помнишь, я тебе об их сходке рассказывала? Когда мы до «Империала» добирались.

— Вспомнила. Только братство — не обязательно равно криминал, Маш.

— Да Новиков и криминал: единое — целое, чтоб ты знала!

— Ты к нему предвзята…