Вслед за тенью. Книга вторая

Кирилл Андреевич сидел в своем кресле с ноутом. Медленно водя пальцем по тачпаду, он сосредоточенно вглядывался в экран. Не сразу, но заметив меня, в нерешительности остановившуюся посреди комнаты, он резво захлопнул крышку своего «верного друга» и отложил его на тумбочку. Поднялся и окинул меня придирчивым взглядом. Какое-то время мы молча рассматривали друг друга. Сжимая в руках фен, я бросила взгляд на джинсы, которые он успел натянуть, скользнула им по его голому торсу и зацепилась за бицепс, на котором было что-то изображено.

«Что это? Татуировка?»

Мне стало интересно. Я сделала несколько шагов навстречу к ее обладателю и вгляделась внимательнее.

«Да, она. Небольшая, но какая-то рельефная, что ли…»

Я подошла еще ближе и свободной рукой коснулась изображения, даже не догадавшись спросить разрешения. Несмотря на это мне позволили пробежаться подушечками пальцев по огненной гриве льва, коротким ноготком с французским маникюром «обрисовать» контур его лап, выставленных словно в прыжке, и даже подушечкой указательного пальца погладить пасть, игриво приоткрытую в попытке поймать мяч или что-то похожее на него, расположенное у «зверя» над головой. За мной наблюдали молча, стояли неподвижно, возможно, чтобы не спугнуть. Но вскоре мои пальцы обхватили своими и чуть сжали – как-то предостерегающе, что ли. Сжали и оторвали от бицепса, видимо, давая понять, что лимит исчерпан. А затем выпустили ладонь из своей и не спеша направились в ванную, потеряв всякий интерес к моей персоне. Обернувшись, я взглянула на спину, скрывающуюся за дверью в ванную, и почему-то вздохнула. Наверное, потому, что так и не смогла налюбоваться картинкой. Она настолько впечатлила меня, что я бы с удовольствием ее сфотографировала. Но просить об этом все равно бы не осмелилась, понимая, что вряд ли мне разрешат…

Просушив волосы феном, я улеглась в постель. Дотянувшись до смарта, «дремавшего» на прикроватной тумбочке, взглянула на дисплей и убедилась, что до приезда Николая Николаевича остаётся чуть меньше двух часов. Значит, было время понежиться в постели, а при хорошем раскладе – даже вздремнуть. Тело сковывало какой-то странной, непривычной ломотой, поэтому идея пусть недолго, но вздремнуть представлялась вполне себе заманчивой. Заманчивой, но невыполнимой, пока Орлов не покинет моего номера: заснуть в присутствии гостя представлялось мне бестактным. Поэтому я лежала, нежась под теплым одеялом и лениво прислушивалась к шуму воды, доносившемуся из ванной комнаты. То, что Кирилл Андреевич прислушался к моей просьбе и предоставил возможность побыть в одиночестве после всего того, что между нами произошло, добавило ему в моих глазах несколько очков в карму и теперь она выглядела вполне себе чистой и пушистой.

Вода за стеной перестала шуметь. Вскоре открылась дверь и на пороге номера показался Кирилл Андреевич. В джинсах и футболке, но черной, непонятно откуда взявшейся. В шкафу ванной комнаты я ее не заметила.

«Может там есть ещё один шкаф? Незаметный на первый взгляд? По примеру двери в ресторан «Империала», похожей на обычную стену. Хотя нет, не обычную, а вполне себе загадочную: из темного будто графитного стекла, но абсолютно непрозрачного…» – неспешно текли мои мысли, пока я любовалась мельчайшими капельками воды, поблёскивающими в черных, как вороново крыло волосах моего «гостя».

Но вопреки моим ожиданиям вместо того, чтобы покинуть номер, Кирилл Андреевич подошел к кровати и вдруг разлегся на ней по-хозяйски, даже не спросив разрешения. Он вытянулся во весь свой рост, пятками касаясь кромки постели. И, запрокинув согнутую в локте руку под голову, принялся придирчиво рассматривать потолок, как бы выискивая изъяны в его оформлении.

– Чувствуйте себя как дома, – растерянно пробормотала я.

– Это вряд ли, – бросил он. И помолчав, негромко поинтересовался: – У тебя была возможность отступить. Я дал время… Почему не воспользовалась? Почему стояла как истукан и витала в облаках.

– Думала.

– О чем?

– О том, что всё как-то странно… Не по плану.

– Не по плану? – переспросил он и окинул меня этим своим фирменным – сканирующим взглядом.

– Не важно. И вы бы меня отпустили? Если бы я… отступила?

– Не имею привычки удерживать партнера силой.

– Благородно…

– Бессмысленно. К тому же недостатка желающих разделить со мной постель нет.

– Понятно… Избалованы и неразборчивы в связях…

– Ошибаешься.

Наступила неловкая пауза. Неловкая только для меня, потому что моего собеседника она совсем не напрягала. Он был занят – повернувшись на бок и поддерживая голову ладонью, он разглядывал меня, как неведомую зверушку, и о чем-то раздумывал. Как будто принимал решение о чем-то мне сообщить. Или не сообщить…

– А можно… можно мне рассмотреть татушку? – вдруг выдала я и поразилась собственной наглости. Он тоже удивился, но просьбу выполнять не спешил.

– И как я ее раньше не заметила…– озадаченно прошептала я.

– Тебе было не до этого.