Всматриваясь в пропасть

– Я хотела сказать, чтобы ты не маялась дурью, но передумала. Бери, раз такая идея влетела в голову. Прячь. Не потому, что может пригодиться, а для того, чтобы успокоиться. Ты дышишь, как загнанная лошадь, и мне теперь понятно, что дело не в беготне. Ты боишься.

– Ну, да… Немного.

– Много. Ира, все будет хорошо. Я позвоню Сереге, чтобы был на связи, заодно спрошу, как там Стелла. Она очень занята, между нами. Взяли ее Феликса, у них должна была быть очная ставка. Одни приключения. Ей точно не до нас.

– Хорошо, – сказала Ира. – А Григор дома?

– Нет, конечно, он в клинике. Вчера была очень серьезная операция, сегодня следит за пациентом.

– У вас все в порядке?

– Нет, – спокойно ответила Марина. – У нас все не в порядке, не в том порядке, к какому он привык в своей семье. У нас очень сложно. Мы такие тяжелые, эгоистичные люди, он еще страдает из-за дочки и, возможно, жены, а меня это бесит. Но…

Марина замолчала, Ира уточнила:

– Но что? Мне кажется, это какое-то неплохое «но».

– Да. Оно нормальное. Нам очень хорошо вместе, и это больше, чем секс. И… Он родной мне человек. Я в этом не сомневаюсь даже тогда, когда называю его тираном и узурпатором.

– Ой, а он такой?

– Да нет. Обычный восточный собственник. И на самом деле хороший, добрый человек. Но я ставлю его на место для острастки. Чтобы неповадно было.

– Да… – задумчиво протянула Ира. – Зато ты подарок, в этом нет сомнений. Кстати, я за разговорами как раз вытащила пиццу из духовки. Буду ждать тебя во дворе, чтобы время не терять. Позвони мне за пять минут с дороги.

В машину Ира загрузилась с двумя большими сумками, упаковку с самокатом Марина забросила в багажник. Ира была в джинсах и безрукавке с карманами. Когда она устроилась на сиденье рядом с Мариной, то выразительно похлопала себя по верхнему карману с одной стороны и нижнему с другой.

Это холодное оружие, поняла Марина. Ладно: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Способность подруги горько, безутешно, отчаянно рыдать, которая обнаружилась во время последних драматичных событий, ужасно угнетала Марину.

– Алексей не приедет? – постаралась она спросить совершенно нейтрально.

– Нет. Следствие вчера поймало второго похитителя, Леша участвует в опознании, очных ставках, нервничает, готовится, все время пытается строить догадки. Заказчика пока не нашли.

– Он… бывает у тебя?

– Ты хотела спросить: не переехал ли он ко мне, как Григор к тебе. Нет. Он живет у себя дома. За все время после выписки он был у меня два раза. На ночь не оставался. Сразу скажу тебе, что я думаю. Для того чтобы уйти от Алены, ему нужен особый мотив. Больший, чем привязанность ко мне, в которую я очень верю. Ему нужно знать, что он там больше не нужен, что он ей не причинит боли. Леше кажется преступлением то, что он невольно лишил ее всех их общих сбережений. Что не вынес пыток.

– Ожидаемо. Он, кстати, может оставить ей квартиру, которая принадлежит изначально ему. Ну, это я просто тебе сказала, чтобы ты не слишком разделяла его надуманные терзания.

– Марина, прошу тебя: не надо так об Алексее. Он человек с редким сердцем и особой душой.

– Да ясно, подруга. Нам с тобой попадаются только самородки. Я свой раритет честно пыталась оставить его первым обладателям. Но они его приволокли ко мне и, по-моему, были довольны. Так что мой совет: не торопи даже в мыслях и не пытайся предугадать никакие события. Бойся своих желаний, которые, как известно, сами могут камнем упасть на голову. У вас с Алексеем сейчас трудный, но хороший период. Давай забудем обо всем на пару часов. Посмотри, какая прелесть стоит у ворот: нас встречают.

– Ванечка! – захлебнулась в волне восторга Ирина. – Моя радость, моя сладость, мой самый любимый птенчик.

Марина внимательно посмотрела на подругу и не посоветовала ей, как собиралась, поберечь эмоции и собственное сердце.

Мальчик встретил их, подпрыгивая от радости. Он щебетал что-то, как птенчик, на самом деле. А из калитки выкатилась Валентина, обвешанная тяжелой кладью. Она тащила раскладные шезлонги, пледы, скатерти и клеенки. А также кофточки, курточку и сменную обувь для Вани на любой случай.

Какой день они себе устроили… Это же просто сказка: не делать ничего нужного и тяжелого, не думать ни о чем, кроме сиюминутного удовольствия. Не раздражаться ни на секунду из-за глупого или бестактного слова лишнего, не своего человека. Тут только свои: им можно болтать без умолку, можно не отвечать на вопросы – каждый не просто понимает чувства всех, но и слышит молчание, дыхание тех, кому не нужно озвучивать свою любовь.

Марина растянулась на шезлонге, зажмурилась. Солнце, конечно, тратит свое тепло на них более чем экономно, но оно так ярко осветило их неожиданный мирный и ласковый покой. Валентина хлопотала, что-то убирала, меняла, мыла после длинного обильного обеда. А Ира… Марина только слышала их с Ваней голоса, которые доносились с открытой поляны. Когда удалось преодолеть свою лень, Марина встала и пошла посмотреть, чем они занимаются.