Вспоминая Эверли (ЛП)

— Может быть, это не работает на мне. Разве нет определенных людей, на которых просто нельзя повлиять? Возможно, я не создан для этого, — замечаю я, поднявшись с дивана.

Присев, я инстинктивно поворачиваюсь к окнам и смотрю на воду, надеясь, что ее вид каким-то образом успокоит мои изможденные нервы.

— Есть люди, которые более подвержены внушению и гипнозу, чем другие. Меня не удивляет, что такой человек, как ты, с сильной волей и упрямой личностью, стал вызовом для моей работы.

Я бросаю жесткий взгляд через плечо, давая ему понять, что комментарий не остается незамеченным.

— Но я не думаю, что это невозможно, — добавляет он. — Тебе только нужно очистить свой разум — найти свой центр, это означает собрать мысли воедино и вперед.

Найти свой центр? Это звучит с каждой минутой все более странно.

— И ты думаешь, что музыка хиппи, которая играет на заднем фоне, поможет мне в этом, — говорю я, махнув рукой в сторону переносного бум-бокса, пока тот тихо проигрывает один из принесенных Бриком компакт-дисков.

Я подумал, это какая-то шутка, когда открыл дверь этим утром и увидел, что Брик стоит там, держа в руках коробку с бумом и коричневую сумку, заполненную до верха продуктами и компакт-дисками. Кто еще слушает диски? Они еще продаются в магазинах? Когда мужчина вытащил свежеиспеченные круассаны и начал ими меня кормить, я решил не критиковать древнее звуковое оборудование, а просто наслаждаться сумасшедшей поездкой в мир гипноза.

Но теперь звук высокочастотной флейты и той дурацкой гитары, которая все время играла, действует мне на нервы, и у меня не остается ничего, кроме разочарования.

— Я могу взять что-нибудь другое, если хочешь. Это поможет, — предлагает он, отключив музыку.

Я был придурком, а Брик предлагал только добрые решения.

Как всегда.

Я откидываюсь на диван и касаюсь головой подушки.

Почему он возвращался к этому, я никак не мог понять.

В этот момент звонит дверной звонок, а я не встаю. Брик уже действует так, словно владеет половиной моей квартиры. С таким же успехом он мог бы открыть дверь, расписаться за пакеты или что-то еще, что было нужно. Я работаю над тем, чтобы очистить голову, чтобы мы могли попробовать снова — потому что мне отчаянно нужны были мои воспоминания.

Я нуждаюсь в ответах и пытаюсь ждать.

С закрытыми глазами и замедленным дыханием я сосредотачиваюсь на том, чтобы успокоиться, опустошив свой разум, как научил меня Брик. Странные мысли продолжают кружиться в моей голове, заставляя меня терять фокус и расстраиваться. Звук сладкого голоса Эверли эхом отзывается в моих ушах так громко, что я почти мог поклясться, что это было реально.

— Почему он лежит? Он болен?

Я открываю глаза. Это был не голос в моей голове. Повернувшись, я впервые за несколько месяцев встречаюсь с ней лицом к лицу.

Такая красивая.

Ничего не изменилось. Она выглядит так же, как в последний день, когда я ее видел. Однако немного более прикрытая — одетая в длинный серый свитер и леггинсы. Этим девушка доказала, что может носить, что угодно, и при этом выглядеть потрясающе. Я наблюдаю, как Эверли делает нерешительный шаг назад, будто слегка шокирована моим резким движением.

Будто она боится меня. Это осознание было похоже на то, как на меня вылилось ведро с ледяной водой, когда я вдруг вспомнил, почему ей нужно быть такой далекой, и почему мне нужно быть таким холодным.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, прочищая горло, и пытаюсь успокоиться.

Она ненадолго закрывает глаза, но когда снова открывает их, в них вспыхивает пожар, которого раньше не было. Эверли поднимает руку перед собой, отмахиваясь от меня, и поворачивается к Брику.

— Я задала вам вопрос, — довольно многозначительно говорит она.

Кажется, Брик озадачен на мгновение, но затем у него на лице появляется легкая улыбка.

— Нет, не болен. Мы пытаемся его загипнотизировать.

— Великий Брик, почему ты ей все не расскажешь?

Ее взгляд снова встречается с моим, и по лицу Брика расползается озорная улыбка. Он наслаждается переглядыванием с Эверли, и тем фактом, что я определенно не был вовлечен.

— Гипноз? Зачем?

Я открываю рот, чтобы ответить, но она снова говорит мне, подняв руку. Я обнаруживаю, что она ошеломлена.

— Я говорю с Бриком сейчас, а не с тобой, — твердо говорит девушка, игнорируя мои попытки спорить.

Она должна была держаться отсюда подальше. Я сделал все, что мог — разбил ее сердце, вселил страх в ее кости и лед в ее вены — но все же она была здесь.

Взгляд Брика на мгновение встречается с моим, и в тот момент я понимаю, что он не собирается мне врать.

Не снова.

Уловка закончилась.

— Мы пытаемся вернуть его воспоминания, — отвечает он.

Глаза Эверли расширяются, когда правда о моем предательстве становится внезапной реальностью.

— Какие? Но почему? Что с ними случилось? У него все еще есть они, не так ли? — тихо спрашивает она, выискивая рукой подлокотник плюшевого кресла, в котором она всегда находилась, оставаясь здесь.

Наблюдаю, как девушка садится в подушки, и замечаю, что у нее дрожат пальцы, и то, как она пытается это скрыть.

— Я солгал, — отвечаю я. — В магазине одежды.