Вспоминая Владимира Высоцкого

Первая проверка знаний — сочинение. Высоцкий выбрал тему «Обломов и обломовщина». Признаюсь, я читал письменную работу с пристрастием, старался обнаружить задатки будущего поэта. Но «изюминки» не нашел. Напротив, сочинение явно грешит стереотипными фразами и выводами. Некоторое время спустя узнал — удивляться тут нечему. Абитуриенты Высоцкий и Коха-новский знали экзаменационные темы заранее и благополучно списали «свои» сочинения со шпаргалок, известных любому школьнику. При этом они не забыли сделать для достоверности по ошибке. В результате — 4 балла.

За давностью лет простим мальчишкам и двум студентам, нарушившим служебную тайну, неблаговидный поступок. Сделаем скидку на возраст. Да к тому же, и слова из песни не выкинешь.

На математике вчерашним школьникам пришлось туго. Правда, те же болевшие за них девчонки подсказали доброго преподавателя. Но то ли они ошиблись в выборе, то ли экзаменатор был не в настроении — гонял он в тот день нещадно. Помогло то, что классный математик, Николай Тимофеевич Крюков (тогда в школе работало еще много учителей-мужчин), сумел привить мальчишкам любовь к своему предмету. Заслуженно получив четверку по математике, а затем «5» по физике и «5» по французскому, Володя стал студентом.

Чуть пообвыкнув в институте, первокурсники отправились «на картошку». Третья группа механиков собирала урожай на колхозных полях Волоколамского района. Работали много, кормили — не шибко. Было бы, по словам бывших однокурсников Высоцкого, совсем невмоготу, если бы не Володька. Он не сидел на месте сам и не давал засиживаться другим. Сочинял смешные, безобидные эпиграммы и распевал их друзьям. Вообще он не стеснялся показать свое неумение. И всегда щедро делился тем, что знал, умел и имел сам.

Где-то в московских дворах Высоцкий и Кохановский подхватили реплику: «Зовите меня просто — Вася». С тех пор иначе, как Вася, Васек, Васечек, они друг к другу не обращались. Даже спустя десятилетия. Ребята от диалога двух «Вась» за животы держались.

Однажды Высоцкий заприметил гуляющих без упряжки лошадей и тут же решил научиться ездить без седла. Под смех честной компании пару раз свалился с норовистого коня, но через несколько часов, к удивлению той же компании, довольно уверенно разъезжал на «гнедке», а затем обучал приятелей.

Незаметно подошла первая сессия. Высоцкий скинул почти все зачеты. Остался один — черчение. К сдаче готовились вдвоем с Игорем Кохановским. В один из предновогодних вечеров сидели дома на Первой Мещанской за круглым столом друг против друга. У каждого по чертежной доске, рядом чашка с кофе. Чем занимается визави, ни тому, ни другому не видать.

Игорь первым закончил задание, взглянув на доску друга, расхохотался. На месте четкого алфавитного шрифта была клякса. Развеселился и Володя. Да так, что размазал по чертежу еще и кофейную гущу.

— Все, Васечек, — воскликнул он, — больше я в институт не ходок.

То же самое сын повторил вбежавшей в комнату маме. Тогда его слова не приняли всерьез, но он настоял на своем. Незаконченный чертеж Нина Максимовна хранит до сих пор…

Стоит ли говорить, как были удивлены сотрудники деканата и студенты, узнав, что Высоцкий самолично подал заявление с просьбой отчислить. В присутствии матери с ним серьезно говорили декан, члены комсомольского бюро. Володя был вежлив, но отвечал твердо:

— Инженером я быть не хочу. Зачем же чужое место занимать?

И, обращаясь к декану, добавил:

— Вот увидите, осенью приду и покажу ва>м другой студенческий билет — театрального института.

После беседы в деканате вконец расстроенная мама поехала на метро не в ту сторону…

Так Высоцкий ушел из МИСИ. Однако с друзьями по институтской скамье связей не порывал. Учась в школе-студии МХАТа, с удовольствием принимал участие в мисийских капустниках. Бывал он на свадьбах и днях рождения, вместе с будущими строителями хаживал в любимые им Сандуны, приглашал их к себе домой, устраивал билеты в театр. Короче, старался, чтобы «людям было хорошо». Ударение на последнем слоге — «людям» — он делал, видимо, специально — не терпел красивых, напыщенных фраз.

Он умел дружить и верил в настоящую мужскую дружбу, в правила честной игры. С удивительной щедростью раздавал друзьям и случайным знакомым вещи, деньги… Но в жизни и творчестве шел своей дорогой, далеко не гладкой.

Эй вы, задние, делай,
как я.
Это значит —
не следуй за мной.
Колея эта только моя.
Вы езжайте своей
колеей!

Вновь предоставим слово матери.

— Летом я отдыхала в Прибалтике. Как-то вижу афишу: «Лекция о жизни и творчестве Владимира Высоцкого». Ну как не пойти!

Народу в зале собралось предостаточно. Кстати, Володя на авторских концертах всегда просил открыть двери пошире, впускать всех желающих. Я, правда, всего один раз была на его выступлении. Но помню, как его неистово принимали. И еще раз, словно сердце подсказывало, попросилась на концерт, который оказался последним… Но он отговорил: «Далеко ехать, устанешь, мамочка».