Вспомни меня

«Здравствуйте, Гэри, вы меня вряд ли помните, но мы встречались двадцать лет назад на свадьбе Джоанны и Роберта Бейли. К сожалению, у меня плохие новости – хочу известить вас, что Джоанна трагически ушла из жизни на прошлой неделе. Решила, что вам стоит знать. Уверена, Роберт бы тоже так считал. С наилучшими пожеланиями, Сара (сестра Джоанны)».

– То, что надо, – одобряет Алан. – Хотя, разумеется, он вас помнит – разве можно забыть такую женщину?

Я вежливо улыбаюсь. От подобных комплиментов с его стороны мне всегда неловко.

– И еще один. Некий Алекс, один из директоров «Вернон Гайс ассошиэйтс».

Алан печатает имя, и тут же выскакивает нужная страница. Алекс Фуллер, директор по развитию и инновациям. Черно-белое фото, сделанное якобы в разгар совещания: Алекс, перегнувшись через стол, указывает на что-то рукой. Молодой, привлекательный, уверенный в себе – воплощение современного энергичного бизнесмена. По профилю на LinkedIn сразу видно, что большая шишка – обширное резюме, блестящие рекомендации и куча написанных им статей, предмет которых находится за пределами моего понимания.

– А кто он? – спрашивает Алан.

– Ну, Джоанна его время от времени упоминала…

– Неудивительно, о нем наверняка шушукается половина женского персонала, – шутит Алан. – Я бы выпил еще чаю. Хотите пока проверить почту или посидеть в интернете, раз вы все равно здесь?

Я с улыбкой благодарю.

– Спасибо, Алан. Через пару минут я тоже спущусь.

– Нужно сказать Джеймсу, – замечает он, закрывая окна. – Ему стоит знать, что у нас появился вероятный подозреваемый и что вы нашли друга Роберта. Для парнишки это много значит. Я позвоню ему попозже.

Он тяжело спускается по лестнице, а я делаю глубокий выдох. Зайдя на форум, ищу новости о постоянных участниках. С интересом замечаю новое обсуждение: «Итак, это все же случилось» от тоже страдающей прозопагнозией Миссис007. Она лишилась способности распознавать лица после инсульта в возрасте двадцати семи лет. За годы ее посты изменились: от полных горя и гнева излияний до забавных, поднимающих настроение историй из новой жизни, в которой она нашла работу и даже жениха. Нередко записи сопровождает хештег «#счастлива». Отчасти такое позитивное отношение вдохновляет, внушая надежду – может быть, и для меня еще не все кончено, – а отчасти, конечно, возбуждает лютую зависть.

Открывая обсуждение, я чувствую, как маленький отвратительный червячок в моем мозгу надеется, что «это» окажется какой-нибудь неудачей в счастливой истории Миссис007. И получаю сполна – в комментарии замечательно выполненное черно-белое фото крошечной ручки младенца на женском пальце с идеальным маникюром. «Встречайте – Малышка007. Любовь с первого взгляда. Ну и пусть я не могу узнать ее среди других – даже материнскому сердцу не провести спекшиеся нейроны, – любовь все превозможет. #счастлива»

Плохо видя из-за слез, я добавляю свои поздравления к числу прочих. Я незнакома с этой женщиной, но много лет следила за ее жизнью. Миссис007 всегда была приятной и высоко ценимой участницей форума, ее честные, без прикрас комментарии несли мудрость и улыбку тем, кто в них нуждался. Это заслуженный хеппи-энд, но плачу я не от счастья – от жалости к себе. Моя жизнь на таком фоне кажется еще более безрадостной, особенно сейчас, когда я как никогда далека от благополучного исхода. Миссис007 не побоялась вернуться в большой мир, взяла судьбу в свои руки и была вознаграждена. А я, поддавшись страху, замкнулась в четырех стенах и пожинаю теперь горькие плоды. Может, открыть новую ветку, поделиться растущим отчаянием, рассказать, что осталась совсем одна? Нет, гордость не позволит мне просить о помощи – даже здесь, анонимно.

Только я собираюсь закрыть браузер, как выскакивает уведомление о новом письме. Текст прямо передо мной, и я поневоле читаю:

«Тема: Панихида по Джонни Бруксу

Алан, дружище, решил известить тебя, что в годовщину планируется служба в церкви. Правда, сказали, что тебе лучше не приходить. Извини, дружище. Знаю, вы были близки с пареньком…»

Письмо продолжается и дальше, но, чтобы прочитать полностью, пришлось бы его открыть. Имя мне знакомо – помнится, Джоанна говорила что-то о погибшем мальчике. Сердце начинает тревожно биться, горло перехватывает знакомый спазм. Нужно выйти на улицу, прочь из дома.

Спустившись по лестнице, я прохожу через кухню, где кошка лижет молоко из натекшей со стола лужицы. Содержимое моего желудка просится наружу, и я неуклюже вываливаюсь через заднюю дверь. Во дворе Алан занят ящиками для рассады и компостом. От двух кружек чая на грубом деревянном столе с пятнами лишайника исходит пар.

– Все в порядке, Сара? Вы что-то бледная.

Я сглатываю, пытаюсь протолкнуть внутрь вставший в горле ком. Здесь, на свежем воздухе, пахнущем свежескошенной газонной травой, под бегущими по голубому небу белыми облаками, паника постепенно отступает.

– Все нормально.