Вспомнить всё

— Я приеду, — повторил Бест. Голос его теперь звучал на удивление трезво, — но репортеры из всех изданий будут там раньше. — Он повесил трубку.

Карпентер вышел на улицу.

— Поздравляю, парень, — сказал он Тиму. — Натравил на меня психа-активиста из движения против абортов. Ну-ну.

Почти сразу же из-за угла вылетела ярко-красная «Мазда» и с визгом затормозила у здания Передержки. Высокий плохо выбритый мужчина, разворачивая на ходу оборудование, двинулся к Карпентеру.

— Как я понимаю, у вас тут содержится магистр математики из Стэнфорда? — небрежно произнес он. — Могу я побеседовать с ним для прессы?

Карпентер удивленно поднял брови.

— Таких у нас нет, можете посмотреть книгу записей.

Однако репортер уже смотрел на трех мальчиков, обступивших Эда Гантро.

— Мстер Гантро? — громко позвал он.

— Да, сэр?

«Вот зараза, — подумал Карпентер, — и мы хороши. Заперли его в фургон, привезли сюда, теперь это будет во всех газетах».

На стоянку уже въезжал голубой микроавтобус с эмблемой телевизионной компании в сопровождении еще двух машин.

Перед внутренним взором Карпентера вспыхнули заголовки:

ВЫПУСКНИК СТЭНФОРДА ОТПРАВЛЕН НА АБОРТ ПРЕСЕЧЕНА ПОПЫТКА НЕЗАКОННОГО АБОРТА

И так далее. А вот и 6-часовые вечерние новости: Гантро с Бестом-адвокатом на трибуне в окружении микрофонов и видеокамер.

«Обосрались по полной, — подумал он. — По полной, твою мать. Начальство в Сакраменто от нас откажется, к гадалке не ходи, прервет контракт. Снова будем отлавливать бродячих собак и кошек. Твою ж мать».

Когда Иан Бест прикатил к Передержке на своем «Мерседесе» с угольным мотором, он был еще немного пьян.

— Ну что, может, прокатимся на обратном пути, — ухмыльнулся он, глядя на Эда, — посмотрим виды?

— Куда прокатимся? — спросил тот.

Получив желаемое интервью, толпа репортеров рассеялась, и он чувствовал себя совсем опустошенным. Хотелось домой.

— Ну, к примеру, на остров Ванкувер в Британской Колумбии.

Эд Гантро улыбнулся в ответ.

— Детишкам пора в постель, и моему, и остальным. Они даже не обедали.

— Ничего, заедем в «Макдоналдс», — хмыкнул Иан, — а потом прямиком в Канаду, где рыба и заснеженные горы круглый год.

— Это можно, — еще шире улыбнулся Эд.

— Ты точно хочешь? — прищурился Иан.

— Ну да, вот разгребем тут немножко и двинем вместе.

— Черт побери, — выдохнул Иан, — это будет здорово!

— Еще бы! Только надо получить расписку от жены. Она должна заверить, что не поедет следом, иначе в Канаду не пустят.

— Тогда и мне надо получить расписку Синтии.

— Даст, не переживай, если деньги пообещаешь слать.

— Хм… думаешь, отпустит?

— Без вариантов.

— Значит, с женами нет проблем, — удовлетворенно кивнул Иан, подсаживая детей в свой «Мерседес». — Пожалуй, ты прав: Синтия только рада будет от меня избавиться. Знаешь, как она меня называет, даже при Уолли? «Агрессивный трус»! И все такое прочее. Совсем не уважает.

— Жены-то отпустят, — сказал Гантро, хотя уверенности не чувствовал. Он оглянулся на Карпентера и Ферриса. Последний, как заверил прессу главный санитар, больше в Передержке не работал и вообще был неопытным новичком. — А другие не отпустят.

Повозившись, Иан Бест запустил громоздкий механизм, управляющий угольным паровым котлом.

— Да нет, — махнул он рукой, — пустят как миленькие. Вон, стоят как в воду опущенные. Что они могут, в конце концов? После твоего интервью и статьи в газете…

— Да я не их имел в виду.

— Можно и просто сбежать.

Гантро покачал головой.

— Поймают… тогда уж точно никогда не выедем. А вообще, спроси Синтию.

— Значит, мы не увидим острова Ванкувер и огромных океанских паромов, скрывающихся в тумане? — опечалился Иан.

— Не бойся, друг, увидим… рано или поздно.

Эд Гантро понимал, что это ложь, так же точно, как иногда мог распознать правду, не имея никаких весомых аргументов.

Они выехали со стоянки на оживленную улицу.

— Хорошо почувствовать себя свободным, верно? — спросил Иан.

Три детские головы одновременно кивнули, но Эд промолчал. Свобода, думал он. Свобода вернуться домой — только чтобы попасться в сеть пошире и оказаться в фургоне побольше.

— Сегодня великий день, — добавил Иан.

— Да, — согласился Эд. — Сегодня мы сделали большое дело для всех несчастных и беспомощных, спасли жизни.

Иан Бест вгляделся в его лицо в неверном рассеянном свете.

— Не хочу домой, хочу в Канаду, — сказал он.

— Надо домой, — вздохнул Эд Гантро. — Хотя бы пока, чтобы закончить дела. Юридические проблемы, и все такое…

Иан Бест нахмурился.

— Никогда мы не попадем в Британскую Колумбию, на остров Ванкувер, где растят еду и держат лошадей, не увидим парк Стэнли, не увидим Залив, где ходят океанские паромы.

— Не увидим, — горестно кивнул Эд Гантро.

— Ни теперь, ни потом.

— Никогда.

— Этого я и боялся, — вздохнул Иан Бест. Голос его дрогнул, руль дернулся в руках. — Боялся с самого начала.

Они замолчали, не зная, что еще сказать. Сказать больше было нечего.

1974

Перевод А.Петрушина, А.Круглов

Глаз Сивиллы (The Eye of the Sibyl)