Вспышка. Книга вторая

Дэлия во все глаза смотрела на своего нового приятеля, раздумывая, следует ли относиться к его предложению всерьез или нет, а потом разразилась смехом.

– Ну знаешь! Если это вариация на тему «Приходи посмотреть на мои гравюры», то в ней нет ничего нового.

Это его задело.

– Мне незачем прибегать к таким дешевым приемам, – фыркнул он. – К твоему сведению, женщины находят меня очень привлекательным.

Она придала своему лицу выражение искреннего раскаяния.

– Прости меня.

Он с серьезным видом посмотрел на нее.

– Я не шучу насчет фильма. Три года назад я написал сценарий и все ждал, когда мне подвернется подходящий человек. Думаю, ты могла бы это сделать. Я уверен, что могла бы, зная, как ты играла на сцене!

– О чем он?

– Вначале я написал его для сцены как монолог одной женщины в трех актах. Затем, после того как увлекся кино, сделал из него киносценарий, добавив несколько персонажей. В целом это повествование об одной женщине-немке, живущей в Берлине, которую мы встречаем сначала в возрасте восемнадцати лет, потом сорока двух и, наконец, семидесяти девяти. Действие начинается в настоящее время, когда старая леди рассказывает внуку историю своей жизни, затем обращается в прошлое. По ходу пьесы проявляется невероятная жестокость и антисемитизм героини. И только в самом конце мы узнаем, что на самом деле она еврейка, которая страдает от беспредельного чувства вины, поскольку, выдавая себя за арийку, смогла пережить ужасы, в которых погибли большинство ее друзей и родных.

В глазах Дэлии сверкнул интерес.

– Здорово!

– Так и есть, – ответил он. – Но снять это будет не так легко.

– Почему?

– Репетировать и снимать нам придется по ночам, после окончания моего обычного съемочного дня, и потом у меня нет средств, чтобы платить тебе. Но самое трудное заключается в том, что придется держать все в строжайшем секрете, поскольку мы будем заниматься незаконной деятельностью. Мы не можем позволить, чтобы профсоюз пронюхал о том, что мы делаем. В противном случае нас просто закроют и отберут членские карточки. – Он помолчал, по-прежнему глядя ей прямо в глаза. – А теперь, когда я раскрыл тебе все свои карты, ты по-прежнему заинтересована? Само собой разумеется, что ты будешь играть старую леди.

– Ну, полагаю… да! Но я ведь даже не знаю твоего имени.

– Жером Сен-Тесье. – Он церемонно протянул через стол руку и усмехнулся. – А как тебя зовут?

– Дэлия. Дэлия Боралеви.

Они обменялись крепким рукопожатием, как бы скрепляя им секретное соглашение, затем он нашел авторучку и, торопливо нацарапав что-то на салфетке, протянул ее ей через стол.

– Встретимся по этому адресу в половине восьмого вечера ровно через неделю. Вторая кнопка сверху. После того как позвонишь, подожди: я спущу тебе на проволоке корзинку. В ней будут лежать ключи от входной двери и лифта.

Она не могла сдержать смех.

– Хорошо, Жером Сен-Тесье. Я будут там через неделю. Но, если мы решим всем этим заниматься, думаю, тебе стоит заказать второй ключ.

Это было складское помещение на Бонд-стрит, совсем рядом с Лафайетт, занимавшее весь пятый этаж здания бывшего хранилища. Как это и бывает, закопченное индустриальное здание, где расположился Жером, отличалось невзрачным внешним видом и крутыми деревянными лестницами, грязные лестничные площадки которого были заставлены детскими колясками и велосипедами. Трудно было предположить, что за всем этим скрывается огромных размеров помещение. Этаж, где обитал Жером, представлял собой пустой зал с высокими потолками, площадью свыше четырех тысяч квадратных футов. Деревянные полы были покрыты блестящим полиуретаном, стены сплошь состояли из окон, посредине тянулись два ряда чугунных коринфских колонн. Все это очень напоминало пустой собор.

Он встретил Дэлию у лифта, дверь которого открывалась прямо в зал.

– Ты рано, – проговорил он, улыбаясь как Чеширский кот.

– Я просто пунктуальна, – смеясь, поправила она. – Я никогда не опаздываю. Наверное, у меня какой-то врожденный изъян.

Он явно был рад ее видеть. Она вытащила из-под воротника свои длинные, до пояса, волосы и тряхнула головой. Из-под бесформенной куртки оливково-зеленого цвета выглядывали ноги в плотно облегающих и возмутительно дорогих французских джинсах, заправленных в пару блестящих красных ковбойских сапожек на высоких каблуках. Он одобрительно взглянул на нее.

– На тебя приятно посмотреть. Входи.