Вспышка. Том 1, 2

— Хорошо. Я вам скажу. — Он подошел, сел напротив меня. — Я просто выскажу вам известные версии. Одна — научная. Ну, близкая к науке, к проведенным исследованиям. Значит так, у человека, ну, таких, как мы с вами, преобладает социальная структура, а у этого зверя — биологическая, ну, животная, как у остальных… животных. У нас был общий предок, но после возможного разделения, тысячи или даже сотни тысяч лет назад, люди стали собираться в социумы, группы, а дикие люди стали развивать природные, биологические качества.

— Это потому что люди были слабые поодиночке? — вставил я.

— Не знаю, возможно. Ну, так вот, о чем это я… ах, да — биологическая структура. К особенностям ее также относят и третий глаз, так называемое особое чутье, — характерный признак многих животных, у современного человека практически атрофированного за ненадобностью. Отсюда объяснение о некоторых феноменальных возможностях гипнотизеров, экстрасенсов и прорицателей. Это, получается, проявляются те признаки, которые обычные люди утеряли.

— Так значит, у тебя, Никита, что — третий глаз есть? — спросил Лузин.

Я пожал плечами.

Иван продолжил.

— Но! — поднял он палец вверх, привлекая к себе внимание. — Существуют и другие версии. Например, что дикие люди — это искусственно созданные гибриды человека и животного, побочный продукт экспериментов создания идеального воина. Такие опыты делали в начале ХХ века. К сожалению, документально не зафиксированы положительные результаты этих опытов. Часть этих опытов связана со скрещиванием человека и обезьяны. Но все они были изначально провальные, потому что в естественных условиях человек и обезьяна скрещиванию вообще не подлежат из-за разного количества хромосом. У человека их сорок шесть, а у обезьян сорок восемь.

— С того времени сто лет прошло, — говорит Лузин.

— Д-да! — поддакнул Дима. — М-может уже что-то п-получилось? Т-технологии, г-генетика и все т-такое…

— Это вряд ли, — пренебрежительно оборвал его Иван. — Хотя… знаете, еще Нострадамус предсказывал, что созданный человеком гибрид начнет пятисотлетнюю войну. Может он этот гибрид имел ввиду?

— Скорее каких-нибудь киборгов, — сказал Лузин. — Биороботов, о которых тогда никто и не подозревал.

— Да, — сказал я. — Ничегошеньки мы не знаем даже сейчас. Что творится в таких вот неприметных лабораториях вроде вашей? — кивнул я Ивану. — А ведь таких секретных лабораторий по всему миру может быть даже не сотни, а тысячи!

Иван ничего не ответил. Закинул на плечо свой вещмешок и пошел под гору впереди нас.

Охранники молча затушили костер, собрали вещи, пошли следом.

Я кинул взгляд с холма. Впереди, по ходу движения, виднелась полоса федеральной трассы. Шум машин дробился перелеском, создавая равномерное шелестящее шипение.

Я секунду настраивался на волну. В вечерних сумерках она словно фосфоресцировала, светила рассеянным фиолетовым сиянием, теряясь между деревьев прерывистой ниточкой.

Приятный сюрприз, подумал я.

Я достал из кармана сложенную карту, нашел наше местоположение. Путь гиганта вел прямо на оживленную федеральную трассу. Либо он свернет и пойдет вдоль дороги, либо осмелится перейти. Во втором случае он может выйти на деревню Полом. Что же он выберет, интересно? — подумал я, и побежал догонять команду.

В кармане зазвонил мобильник. По мелодии — Глеб.

— Ну что, выспался? — спросил я.

— Да какой там! У нас тут дом этот строят, элитный, сваи вколачивали, уроды.

— Понятно…

— Но встал я давно, только вот до тебя дозвониться не могу уже часа три. Вы где?

— Подходим к трассе, недалеко от поворота на Шумиху.

— А чего трубку не брал?

— В лесу связи нет, это здесь мы на горе. Так что тебе повезло.

— А чего ты со мной не связался теле… как там, тетически…

— Телепатически?

— Ну да.

— Знаешь, у меня этот зверь, будь он сто раз неладен, столько сил отнимает, что ни на что уже энергии не остается. Я даже с Ольгой еще ни разу с утра не говорил.

— Да что тебе Ольга? Нормально все с ней, я звонил. Ну, волнуется чуть-чуть, и все. Ты скажи лучше, вам грубая мужская сила нужна? Приезжать?

— Сколько до Шумихи ехать примерно?

— Не знаю. Может полчаса, минут сорок.

— Хорошо. Тогда давай так. Мы перейдем трассу, я сориентируюсь, в каком направлении пойдет зверь и тебе перезвоню.

— А если опять не будет связи?

— Что-нибудь придумаем. Свяжусь через профессора по рации.

— Ну ладно тогда… А он далеко, как думаешь? Он может у дороги вас поджидает?

— Не думаю. Я бы это почувствовал.

— Хорошо. До связи. Удачи.

— Пока.

Сразу набрал Ольгу.

— Где ты пропал? — с ходу накинулась она. — Я себе места не нахожу! Где вы? С тобой все в порядке? Вы его еще не поймали?

— Нет, пока идем. Не волнуйся…

— Да как же не волноваться?

— Тебе вредно в твоем положении сейчас…

— Знаешь что! В моем положении муж должен дома сидеть, меня оберегать и поддерживать. А у нас все не как у людей.

— Извини, солнышко. Ты же все понимаешь. Если бы это был простой случай, меня бы здесь не было. А этот зверь, ну, дикий человек, чувствую, еще встанет нам поперек горла.

Она вздохнула, сказала спокойнее.

— Крепкий орешек?