Вспышка. Том 1, 2

— Вот и пусть ищет! — воскликнул Глеб и зашагал к дороге. — Может прямо щас и начинать, вон звезд сколько на небе вылезло — светло!

— Искать трупы, Дима, могут и другие, — сказал я, отечески взял его под руку, повел следом за Глебом. — Например, полиция. Даже без собак.

— Так что, з-значит все? По домам?

— Догадливый ты, Димоха, — крикнул Глеб. — По домам. А ты что, не хочешь? Тебя никто не ждет что ли?

Дима оживился, даже идти начал увереннее, веселее.

— Н-ну как же, ждет! Да и жрать чего-то з-захотелось сразу!

— Вот и пойдем, — сказал я, тяжело вздохнул. — Пожрем, поспим, отдохнем, короче. Поработали мы пусть и не очень удачно, но… что смогли — все сделали. Правильно?

— Ага.

— Значит, упрекнуть нам себя не в чем. Найдут труп, всем объявят: зверь убит, угрозы больше нет. Все успокоятся, так ведь?

Хотя сам в это не верил. Все равно не верил.

Глава 18

Егор поставил на стол принесенные из холодильника две литровые бутылки водки, отошел к окну. С кухни плыли запахи пельменей. Лидер его несостоявшейся пока партии умело помешивал булькающее варево, сдобренное лавровым листом и чесноком. На скрипящем диванчике за спиной вполголоса щебетали две толстые и некрасивые девицы.

Вечерело. Егор шумно выдохнул, отвернулся от окна, положил мобильник на стол.

— Ну, скоро там жратва будет готова? — крикнул он на кухню, опустился на стул.

— Скоро, скоро! Разливайте пока, я уже накладываю.

Егор откупорил запотевшую бутылку водки, сдвинул в кучку стопки. Девицы подсели к столу, разложили по тарелкам крупно порезанный помидор, кусочки копченого сала и вареной колбасы.

Егор с тоской посмотрел на них, веселящихся не понятно чему, не халявной же водке и жратве, в самом деле.

Только одно у них на уме.

Его же совсем другое беспокоило.

Все его попытки переманить на свою сторону людей не увенчались пока должным успехом. Люди, вместо того чтобы всем вместе, во главе с лидером, встать на защиту своих домов, детей и стариков от сбежавшего чудовища, попрятались в страхе по домам. Как же расшевелить это стадо баранов? Что еще сделать? Может, чем-то умаслить? Но чем?

Горячее, пышущее блюдо приземлилось перед ним на столе под бурные аплодисменты толстух.

— С пылу, с жару! — воскликнул седоволосый. — Нету лучше закуски, чем пельмени! Так ведь, Егор Иванович?

— Так! Так! — закаркали девицы, восторженно заглядывая седому в рот.

Ведет себя как хозяин, подумал Егор. Не слишком ли он вжился в роль вождя партии и всех ущербных народов? Он кинул украдкой равнодушный взгляд на седоволосого: на ту ли лошадку он поставил?

А может людям жратвы побольше дать, да водкой залить? Тогда пойдут за ним. Он может это организовать. Пусть и временно. А что потом? У мужика эту соску если забрать, то бунт будет еще похуже. Для простого народа это — святое, с этим не шутят.

Да и не осталось у них ничего святого. Все идеи забрали, взамен ничего не дали. Потому и злобный стал народ, недоверчивый ко всем и вся.

— Ну, по маленькой! — продолжил седой, поднялся, поправил галстук. — Предлагаю тост за нашего уважаемого хозяина, за его радушие и гостеприимство!

— Да, да, за хозяина! — подхватили толстухи.

Егор ухмыльнулся, не чокаясь с ними, опрокинул в себя из стопки. Холодная жидкость провалилась внутрь незаметно, словно воздуха морозного глотнул.

Что здесь вообще происходит, подумал он, заталкивая горячий ароматный, но почему-то безвкусный пельмень в рот. Кто эти люди, что они здесь делают, зачем ему все это надо?

А самое главное — что ОН делает? Не лучше ли ему одному все сделать. Правильно сделать.

— Между пегвой и втогой — пегегывчик небольшой! — прокартавила та толстуха, что пострашнее.

Егора даже передернуло.

Черт побери, откуда они взялись такие? Неужто он не достоин большего?

Вторая стопка пролетела так же незаметно.

За ней третья.

Картавые толстухи через полчаса уже лыка не вязали. Обнимаясь втроем с седым под гнусавые вопли какого-то сопляка из радиоприемника.

На столе две пустые бутылки, огрызки хлеба, пятна от помидор на скатерти. По комнате клубился тошнотный запах сигаретного дыма.

Весело, аж плакать хочется, подумал Егор. И это и есть жизнь?

Он тяжело вздохнул. Тоска чертова.

Он хотел подняться, выйти на свежий воздух, но ноги не слушались. Перед глазами в табачном дыму все расплывалось. Седое участливое лицо всплыло перед ним, пухлые руки подхватили подмышки, помогли добраться до крыльца. Он молча махнул, мол, уйдите, хочу побыть один. Рожи скрылись, продолжая весело щебетать в глубине дома, перекрикивая музыку и друг друга.

Что же сделать? — думал Егор, сдерживая тошноту, держась за косяк двери и вглядываясь в черную пустоту неба. — Что же еще сделать? Что же еще, черт побери…

Две яркие звезды плавали перед лицом.

Что-то они ему напоминали…

Он звучно хлопнул себя по лбу: так это же мы! Я и зверь!

Я и он, — усмехнулся Егор.

Кто кого.

Или я. Или он.

Мы — два зверя. Кто сильнее?

Я! Это должен быть Я! Только Я!

Потом его стошнило, и мысли стали запинаться и заедать, как испорченная пластинка, на одной фразе.