Вставая на крыло (СИ)

- Простите, - открыла глаза Марта. – Я… я просто нервничаю. Все в порядке, я уже спокойна. У меня никого не было, кроме Тейрена. И… непривычно. Ваши прикосновения…

- Все хорошо, девочка, - успокоился епископ. – Я постараюсь быть ласковым с тобой. Просто не сопротивляйся, и все будет хорошо. Может, тебе даже понравится. На меня дамы обычно не жалуются.

Марта позволила откинуть одеяло. Сжав кулачок, она молча терпела нежности епископа, с ужасом ожидая, когда его тяжелое тело нависнет над ней, чтобы… чтобы завершить процесс. Время шло, поцелуи и прикосновения становились все настойчивее… но ничего не менялось. Наконец епископ резко сел, зло дыша.

- Одевайся и уходи, - не оборачиваясь, приказал он. – За дверью охрана, тебя проводят.

Марта торжествующе улыбнулась и мигом натянула платье, не тратя время на корсет. Молча обувшись, она выскользнула за дверь, где ее перехватили стражники и отвели в камеру. Кому другому убогая клетушка после роскошных апартаментов епископа показалась бы унылым узилищем, но Марта влетела в нее как домой. Слава богам, драконы сдержали слово и избавили ее от унизительной «любви» церковника. Вспомнив его настойчивые руки, гуляющие по ее телу, девушка передернулась. Сбросив платье, она намочила платок из кувшина, стоявшего на столике, и обтерла тело. Затем снова оделась и легла на деревянную лежанку, устланную все той же соломой. То ли от радости, то ли от усталости, но заснула она мгновенно, и даже неудобная постель не помешала.

Арм-Инг улыбнулся, прощаясь с Шассой после сеанса мыслесвязи, и пошел утешить менестреля, который не находил себе места, переживая за любимую. Парня он нашел в палатке Дерека, меланхолично терзающего струны лютни. Впрочем, те звуки, что рождал послушный инструмент, походили на что угодно, кроме музыки.

- Нервничаешь? – кивнул на ни в чем не повинную лютню дракон. – Оставь в покое эту штуку, струны от переживаний порвешь. Шасса только что связывалась со мной. Все в порядке с Мартой. Ну, потискал ее епископ, не без этого – но тронуть не тронул. Так что не дергайся. И ложись спать. Утром выдвигаемся. Часть войска поедет человеческим отрядом. А часть драконами, для пущего эффекта задуманного. Главное только, чтобы Марту уже вывезли из монастыря. Ну, за этим Шасса проследит и сообщит. Поедешь с отрядом, как только нам отдадут девчонку, бежите к ближайшему дракону и марш отсюда в Шеррретхоррр. Мы закончим и к вам. Вопросы есть?

- Нет! – радостно вскинулся поникший было менестрель. – Я все понял. Уже ложусь.

- Угу, - хмыкнул Арм-Инг. – Молодец. Я тоже пойду. Завтра будет весело и шумно.

Когда за ним опустилось входное полотно палатки, Тейрен сбросил ремень и улегся. Его больно царапнули слова о том, что епископ прикасался к его Марте, взыграло чувство собственника. Но побывавший на совещании в штабе Тейрен понимал, что забрать Марту раньше утра означало бы провалить не только операцию по ее спасению, но и шанс вывести драконов из гор, вернуть им человеческие владения Шеррретхоррра… Ну и вообще. Магов приструнить, церковников. По слухам, на праздник сам король приедет.

«Я люблю тебя девочка моя, - прошептал он, укладываясь. – Все будет хорошо. Завтра я обниму тебя и никому больше не позволю к тебе прикасаться, никому. Моя родная, любимая. Совсем немного осталось. Я люблю тебя».

День рождения Изначального в столице праздновался с королевским размахом. Кертаонсар кипел и бурлил, готовясь к торжествам и гуляниям. Везде понаставили лотков и прилавков со сладостями, игрушками, едой. Музыканты тут и там играли славления Изначальному и государственные гимны. Празднично наряженные люди гуляли парочками и целыми семьями, лакомясь сладостями и глазея на представление. Гвоздем программы обещана была казнь девчонки-оборотня, превращавшейся в дракона. На Центральной площади уже построили возвышение, обложенное хворостом. Посреди торчал столб, к которому привяжут девчонку. Высокое сооружение, не поскупились на доски и бревна. Видно будет с любого края немаленькой площади.

За Мартой пришли утром. Бледная, но спокойная девушка протянула руки под веревку и сама вышла из камеры. В карете ее привязали к переборке и открыли шторы, выразительно показав, что глазеть можно, разговаривать – нет. Уже отъезжая, Марта услышала отчаянный крик девочки, которую должны сжечь вместо нее. Наверное, ей сказали, что ее ждет, грустно улыбнулась дракона. Потерпи, родная, страх не костер, не убивает. Каких-то пара часов – и я заберу тебя в Шеррретхоррр. Просто потому, что ты чуть было не приняла за меня смерть.