Вставало солнце над Русью

Послы поднялись с колен и в сопровождении слуги пошли в трапезную. Рюрик вопросительно посмотрел на братьев.

– Привет тебе, конунг3 славянский! – воскликнул Олав и шутливо поклонился, потом обнял своего родича. – Я рад за тебя, брат! В жизни не слышал, чтобы варяга призывали княжить и владеть ими!

– Не спеши, Олав, это так неожиданно, дай собраться с мыслями! – отвечал Рюрик. – Я должен посоветоваться с тестем. Ты забыл, брат, что я, хоть и варяг, но славянин?

– Тебя твоя Родина предала и нанесла тебе большую обиду!

– Несколько кровожадных жрецов ещё не Родина! Видно, там совсем плохи дела, раз старцы прибыли просить помощи! А я ведь уже начал собирать дружины, чтобы пойти войной на Приильменье, но как чувствовал: мне почему-то этот поход был не по душе.

Тесть Рюрика – конунг Бьёрн по прозвищу Железнобокий. Он в своё время не только приютил беглого Избора, названного скандинавами Рюриком, но и спустя время отдал ему в жёны свою единственную дочь Эфанду. К тому времени тот уже был отважным и удачливым варягом и вождём сильной дружины. Старому конунгу доложили, что к Рюрику пришли послы от славянских народов. Когда зять зашёл к тестю, тот встретил его вопросом:

– Зачем к тебе прибыли послы? Чего хотят?

– Зовут править ими. Междоусобные войны у них не прекращаются, люди в родах гибнут. Мой дед Гостомысл, умирая, взял с них слово, что они найдут меня и призовут на княжение. Бьёрн! Я не знаю, как быть! Смогу ли я? В этой дикой стране каждый род сам по себе, племена разрозненны, привести их к подчинению без крови не получится, а значит, моё княжение может начаться с жестокости, по-другому не получится.

– Послушай меня, сынок, – старик немного помолчал и, посмотрев на вождя варягов, продолжил: – Не зря тебя прозвали Рюриком – по-нашему, сокол: тебя ждёт судьба, которая оставит заметный след в истории славянского народа. Мне очень жаль расставаться с тобой и Эфандой, но ты должен принять предложение послов. Как бы долго ты здесь ни жил, а среди скандинавов ты всегда будешь чужим. Ты готовился идти походом на Ильмень, захватить Приднепровье и весь конец великого пути «из варяг в греки», а они сами к тебе пришли и предлагают у них княжить!

И Рюрик, послушав совета Бьёрна, решил принять предложение послов.

* * *

На Ильмене с большим нетерпением ждали возвращения своих послов. Новгородцы волновались. Родовые старейшины собирались и подолгу обсуждали, что их ждёт с прибытием князя, если он согласится ими править. Народ понимал, что как только прибудет из-за моря князь ими править, наступит конец их вольницы.

– Как бы беды на наши головы не было! – судачили старики.

– Да! Единый князь – это тебе не выборный посадник, которого можно в любой момент скинуть, – говорили мужи новгородские.

– Гостомысл плохого не посоветует! Он всегда радел за народ! – кивали головами степенные бояре.

– Призвали, так придётся склонить головы перед новым князем! – не скрывая сомнений, говорили концевые.

– Без единой княжеской руки нам не выжить: перебьют роды друг друга! – говорили старейшины родов.

Устали новгородцы от кровопролитных распрей, да и клятву, данную у одра умирающего, не могли преступить. От послов не было никаких известий, и новгородцы волновались, втайне не желая появления нового князя. Не хотелось всю власть отдавать в одни руки: а ну как князь крутенёк окажется, как возьмёт власть своей жёсткой рукой, так наплачешься потом, а деться будет некуда уже. Да и сейчас уже поздно передумывать: посланные старцы вот-вот вернутся.

Наконец-то прибыли послы. Зазвонил вечевой колокол, собирая новгородских жителей и весь приильменский народ на вечевую площадь. Послы стояли на степени и ждали, пока соберутся вечевики выслушать отчёт, касающийся приглашения правителя для всей обширной дикой страны с разрозненными племенами и родами.

Молчаливые и сумрачные вечевики стояли вокруг степени. Даже вечевой колокол звучал грустно, обречённо, созывая народ на историческое вече. Перед вечевой степенью стояли степенные бояре и старейшины родов, концевые и пятинные старосты. Все с нетерпением ждали, когда же послы начнут отчитываться о поездке. Всех интересовало, с чем они вернулись, прибудет к ним князь или останутся они жить по старинке, свободно, без чьих-либо притеснений. Наконец на степени началось шевеление, вперёд вышел старший из степенных бояр.

– Мужи и людины новгородские! – громко заговорил он. – Прибыли наши послы, отправленные в Скандинавию на поиски внука Гостомысла Рюрика, чтобы пригласить его, нами править.

– Слушаем! Пусть говорят! – раздалось со всех сторон. Людское море зашумело, закачалось, заволновалось, переходя с места на место, придвигаясь ближе к степени.

Из группы прибывших послов вышел старец, весь убелённый сединами, с длинной белой бородой и с посохом в руке. Он подошёл к краю степени, окинул заполненную народом вечевую площадь и, дождавшись, когда народ затихнет, заговорил твёрдым, громким, совсем не старческим голосом: