Вставная челюсть Щелкунчика

– Я прямо растерялась, потом велела Алисе никуда из раздевалки не уходить, сидеть там до прихода Галины Сергеевны. Вышла в коридор под большим впечатлением, вот оно что! У Горюновых-то такие ценности есть. Чтобы слегка прийти в себя, я отошла к окну покурить, оно в самом конце коридора, где тот делает резкий поворот. То есть мне не видно дверь в раздевалку, а тому, кто с другой стороны к ней подходит, не заметно человека у окна. Стою, дымлю втихаря в форточку. Лаура Кузнецова! Надо же! Я ее хорошо знаю, она давняя подруга Аллы Константиновны, с незапамятных времен у них нежные отношения, чуть ли не со школы, они обе из одного городка, названия его не помню, из какого-то медвежьего угла в Москву перебрались, бизнес вместе начали и преуспели. В общем, причесываю мысли, вдруг слышу шаги, скрип двери, голос Алисы:

– Ой, простите, тетя Вера, не хотела вас дверью ударить.

Яковлева в ответ:

– Ну ты же не знала, что я снаружи за ручку схватилась.

– Вы уже все написали? – полюбопытствовала Алиса.

– Да, Галина Сергеевна еще возится, – раздалось в ответ. – А ты куда собралась?

– Очень в туалет надо. Тетя Вера, посидите, пожалуйста, в раздевалке, – попросила девочка, – у бабушки в сумке много денег, вдруг кто войдет и кошелек сопрет.

– Беги уж, пока не описалась, – засмеялась мать Сони.

Дверь хлопнула, опять послышался звук шагов. Я окурок выбросила и ушла по своим делам. А через полчаса мне звонит наш стилист Амалия Генриховна.

– Анюта, зайдите скорей в раздевалку к Горюновой, там скандал какой-то, Алиса рыдает.

Я рысью в указанном направлении полетела, вбегаю в гримерку, Лиса в слезах, одна щека красная, прямо свекольная, понятно, что ей пощечин надавали. Галина Сергеевна, наоборот, вся белая. Спрашиваю, что случилось, девочка шепчет:

– У бабушки украли…

Галина Сергеевна как даст ей изо всей силы кулаком по спине.

– Замолчи! Не волнуйтесь, Анюта, кто-то утащил мои часы наручные, оставила их на столике, возвращаюсь, их нет. Ерунда, часики копеечные, они мне как память дороги были, покойный муж подарил. Не беспокойтесь, все хорошо, зря вас кликнули. Я Алису отругала за глупость, нельзя помещение нараспашку оставлять. А она пошла в туалет, хоть ей велели не покидать комнату. Сто раз глупышке твердила: если в раздевалке никого из своих нет, жди, пока кто-нибудь придет, и только тогда можешь отлучиться. Народу много, тут и уборщицы, и рабочие сцены, и зрители из зала могут за кулисы пролезть. А у нас вещи, кошельки, вон, у Марины с Соней айпады дорогие. Если их сопрут, неприятно будет! Но Алиса в одно ухо мои слова впустила, в другое выпустила. Убежала, дверь не заперла!

– У меня ключа нет, бабушка, – всхлипнула Алиса, – я только на пять минут отошла, живот скрутило, ну прямо не вытерпеть. И здесь тетя Вера Яковлева осталась, она мне пообещала, что моего возвращения подождет, а сама ушла. Бабушка, прости, прости, прости. Я лучше всех на балу буду! Честное слово! Я тебя не подведу! И точно победительницей конкурса стану. Не будет как с Егором Барским!

Галина Сергеевна подняла руку, Алиса вжала голову в плечи, но бабушка погладила ее по волосам.

– Успокойся. Я тебя не за часы ругала, а за непослушание и глупость. Анюта, Алиса очень расстроилась, давай рыдать, и тут Амалия Генриховна увидела истерику внучки и убежала, вас кликнула. Амалия прекрасный человек, но она излишне эмоциональна, со мной не поговорила, все не так поняла, вас побеспокоила. Забудьте, дорогая. Внучка больше так никогда не поступит. Да?

– Да, – прошептала девочка.

– Всего-то ерундовые часики украли, – повторила Петрова. – Да?

– Да, – лепечет внучка, – непременно поеду на бал, не будет беды, как с Егором Барским.

Я возьми и спроси:

– Что за бал? Кто такой Егор Барский?

У Галины Сергеевны лицо потемнело, пальцы в кулаки сжались, без слов понятно стало: она хочет надавать внучке оплеух, но старуха сдержалась, заулыбалась.

– В школе у Алисы намечается праздничный вечер. Мы с ней договорились: если она не получит призовое место, то не идет на праздник. Коли попадет в тройку финалисток, тогда отправится на танцульки. Егор Барский одноклассник Алисы, он заработал в полугодии кучу двоек, родители запретили лентяю и хулигану веселиться на празднике. И это правильно! Прямо не мальчик, а беда, его следует наказать. Анюта, дорогая, не нервничайте, зря Амалия Генриховна всполошилась, всего-то часики пропали, правда, они дороги мне как память.

Я сделала вид, что поверила ей, и ушла, но мне было ясно: из-за часов, пусть даже и умершим мужем когда-то подаренных, так себя не ведут. У Галины руки тряслись. Глупая девочка пошла в туалет, попросила Веру покараулить сумку бабки, наврала ей, что там много денег, а Вера…

– Я ничего не брала! – закричала Яковлева. – Не способна на гадость.

– Обрызганные средством для чесотки колготки не в счет? – напомнила я.