Встречь солнцу. Век XVI—XVII

Девятого сентября Ермак словно бы очнулся от апатии, охватившей его со времени прибытия на остров. Снова перед казаками был их прежний — энергичный и решительный атаман. Был собран круг. Путей отступления не оставалось. Выход был только один — взять Искер или погибнуть.

С уверенностью говорил Ермак о том, что сибирские народы, приученные ханской резнёй повиноваться тому, кто держит в руках столицу, сразу же отвернутся от Кучума, а с оставшимися силами он не решится беспокоить казаков.

Теперь, когда отступать было поздно, и сыграл свою роль авторитет Ермака — решение круга было единодушным.

Четырнадцатого сентября казаки покинули Карачинский городок и направились к устью Тобола.

Скоро они увидели белые воды Иртыша.

БИТВА У ЧУВАШСКОГО МЫСА

Подступы к Кашлыку прикрывала Чувашова гора, на которой укрепились татары.

Двадцать первого октября началась решительная битва возле Чувашского мыса.

Картина Сурикова, изображающая это сражение, грешит лишь одной неточностью — пушки действительно участвовали в бою, но стояли они не на казацких стругах, а на вершине горы, у татар.

Первые три приступа были отбиты, и единственным достижением их было то, что казаки сбросили в Иртыш эти пушки.

Укрываясь за засеками, татары осыпали казаков стрелами, и каждый шаг вперёд стоил многих казачьих жизней. Казалось, уже совсем разбитые отошли русские войска, но двадцать третьего октября начался новый приступ, во время которого был ранен Магомет-Кули.

Его увезли, и в кучумовских войсках началось шатание. Первыми оставили Кучума низовые хантские князьки, следом за ними побежали отряды мансийцев.

К вечеру двадцать пятого октября сражение утихло. Русские потеряли в этом бою сто семь человек, то есть примерно четверть состава, но Кучум был разбит.

В ночь на двадцать шестое октября он оставил столицу и откочевал в ишимские степи. Легенда утверждает, что ещё в Карачинском городке казаки получили посылку от Максима Строганова. Кроме припаса, он прислал и знамя, изготовленное в строгановских иконописных мастерских. На одной стороне квадратной хоругви архангел Михаил поражал копьём дьявола и низвергал в волны дома и башни, на другой стороне был изображён святой Дмитрий Солунский, побеждающий Кучума.

Под этим знаменем и вошли казаки в город.

Случилось это двадцать шестого октября, в день памяти святого Дмитрия Солунского.

Интересна дальнейшая судьба знамени. Долгое время оно хранилось в Омском казачьем соборе, но в начале гражданской войны по приказу Колчака знамя было изъято оттуда и вручено передовой сотне, которая должна была первой войти в Москву. Дальнейшая судьба знамени неизвестна.

Ермак был прав, предполагая, что хозяин в Сибири тот, кто владеет столицей. На четвёртый день в Кашлык пришёл остяцкий князь Бояр, а затем мансийские князьки Суклем и Шибердей. Возвращались в Кашлык и местные жители.

Остяки и мансийцы на медвежьей шкуре клялись в верности Ермаку, а татары целовали окровавленную саблю.

Слепой Кучум откочевал в Ишимские степи. Он сидел там в золотой юрте и слушал рассказы людей, которые видели, что вода в Иртыше стала красной, как кровь, а в воздухе возник город с церквами. Хан перебирал чётки и ждал выздоровления племянника.

Впрочем, когда поправился Магомет-Кули, было уже поздно. 23 февраля 1583 года он был взят в плен и отправлен в Москву.

ПОСОЛЬСТВО В МОСКВУ

Взятием Кашлыка Ермак блистательно завершил свой поход. В Кашлык вернулось население. Привезли дань местные князьки — Русь наконец-то утвердилась в Сибири.

В ходе военных действий изменялась задача похода. Выполняя указания Строгановых, Ермак утверждался на Урале, затем пошёл в Сибирь повоевать Кучума и вот — в ходе боевых действий — сокрушил его. Роль Ермака давно уже переросла границы строгановских владений. Присоединив Сибирь к Руси, он разрешил коренную национальную задачу, и не Строгановым докладывал он о завершении похода — безмерно малыми сделались вдруг камские властители... Зимой по волчьей тропе мансийский князь Шибердей повёл посольство Ермака через Камень — в Москву.

В Кашлыке изменились, построжели и казаки. В каждом бою по отдельности, в каждом штурме не было для них ничего удивительного — они и раньше брали города и сражались не менее отчаянно... Но теперь, когда все сибирские бои и взятия слились в одно огромное дело, когда цель была достигнута, совершённое казалось столь невероятным, что уже мелькали в воспоминаниях о недавних боях хоругви, плывущие по воде и указывающие путь, кто-то вспоминал, что видел среди боя архангелов в облаках — высшим светом наполнялись казачьи души.

Ермаку не составляло теперь труда удерживать казаков от ненужных жестокостей и грабежей.

И снова он является нам в новом облике — мудрого и дальновидного правителя страны. К концу декабря ясак был собран полностью, и 22 декабря на собачьих и оленьих упряжках посольство ушло в Москву.

Ермак назначил в посольство осуждённого на смертную казнь Ивана Кольцо, подчёркивая этим важность совершённого дела. Безмерно малыми становились теперь прежние прегрешения.