Встреча

Джим крепко обхватил руками Димкины плечи, а ноги поднял и, обняв ими талию, скрестил на попе. Дима же подхватил приятеля снизу за бёдра. Очко открылось и тёрлось

о ствол парня. Затем он чуть приподнялся, упираясь в прохладную стену, и головка сама

нащупала запретный тёмный глазок. Ещё немного - и Джим стал опускаться, надеваясь

собой на пульсирующий елдак. Глаза смотрели в глаза: Димкины - с тревогой и желанием, а Джима - тоже с желанием, но с примесью решимости.

- Тебе не больно? - участливо спросил Дима.

- Пустяки. Мне очень приятно. Теперь я не только вижу тебя, но и чувствую изнутри. Это

прикольно! - ответил Джим.

Ему можно было верить или не верить, но он сам этого хотел и сам теперь яростно

насаживался на горячий стальной клинок, мощно двигая тело то вниз, то вверх. Член его, так и не опавший (что нечасто бывает при анальном сексе), елозил по мокрому

Димкиному животу и груди и уже истекал возбуждением.

Наконец Дима приостановил движения друга, взял флакон с шампунем и плеснул его

между прижатыми животами, потом протиснул руку к хую Джима и принялся яростно

водить кулаком по стволу. В ответ послышалось протяжное "м-м-м" сквозь стиснутые

зубы, и тело Джеймса опять начало двигаться на Димкином копье. Теперь и без слов было

видно, что оба они наслаждаются происходящим. Страсть всё возрастала. Прерывистое

дыхание перемежалось всё более громкими стонами.

Вдруг послышалось неожиданное: "Ой, мама!" - и сфинктер юноши стал резко

сокращаться, даря каскад невозможного острого наслаждения Димке. Они одновременно

избавились от накопившихся соков, распиравших яйца. Очистились от многолетнего

ожидания друг друга, от несчастий и горя, пережитого за это время, от проблем и груза

будней. Они как бы только что родились заново к новой счастливой жизни. Так легко и

беззаботно они себя почувствовали сейчас. Наконец-то сбылась их давнишняя заветная

мечта, к которой они так долго шли. ОНИ ОПЯТЬ БЫЛИ ВМЕСТЕ!

Ребята так и нежились в ароматной пушистой пене, отключившись от действительности.

А форсунки джакузи всё выбрасывали тугие струи, массируя и лаская молодую кожу. Это

было счастье! Счастье забытья в обнимку с любимым, которого, казалось, потерял

навсегда, но неожиданно нашёл, и сейчас первая радость обретения сменялась просто

тихим умиротворяющим счастьем. Наконец-то ушла постоянно нывшая и саднящая до

этого тревога потери близкого друга. Наконец-то они вместе и больше никогда не

расстанутся.

И даже неважно, если кто-то из них впоследствии встретит в жизни другую любовь. Их

настоящая братская привязанность, возникшая в юношеские годы, замешанная на сексе, всегда останется с ними. И она, наверное, вполне уживётся с той возможной другой. Тут

нет места ревности или зависти. Тут господствуют другие чувства: самопожертвование и

желание счастья в первую очередь ближнему. Это и есть отличительная черта настоящей

Любви.

Раздался собачий лай из Димкиного мобильника, и тут же запел телефон Джеймса.

- Нас уже разыскивают. Пора спускаться к ребятам, - приходя в себя, сказал он.

Он последний раз чмокнул Димку в щёку и выбрался на зелёную прохладу кафельного

пола.

- И что же мне теперь с этим делать? - рассматривал Дима свою истерзанную в порыве

страсти одежду.

- Выкинь! У тебя там в комнате полно всякого шмотья. И давай по-быстрому в беседку, нас там уже заждались, - бросил Джим.

Беседка вся сияла разноцветными гирляндами огней. "Их не было, когда мы приехали", -

отметил Димка. Если б не майская теплынь, можно было бы подумать, что сегодня Новый

год. Он стоял и обалдело пялился на всё это великолепие, пока его не окликнули из

беседки:

- Димуль, братишка, ну чего ты там прирос? Давай быстрее к нам! Мы голодные, как

звери.

Рука проходящего мимо Джима мягко увлекла его за собой, и он попал на потрясающее

пиршество. Большой круглый стол ломился от всякой снеди. Трудно было просто

осмотреть всё это разнообразие блюд, а уж перепробовать вряд ли вообще было

возможно. Но ребята, сверкая голодными глазами, так не думали. Впрочем, шум и

звяканье тарелок сразу стихли, как только Джим взял в руки фужер с рубиновым вином и

встал.

- Я не буду сегодня говорить банальных тостов за встречу. Димусь, ты помнишь, как мы

пили такое же вино из одного бокала тогда, зимой, на родительской постели? Мы решили

тогда быть братьями и никогда не расставаться. То, что судьба нас на время разделила, не

считается. Это не от нас зависело. Сегодня мы снова вместе, и наше братство двух

подростков выросло до братства пяти здоровых парней. Сейчас мы как пять пальцев

одной руки, которые, наконец-то, можно крепко сжать в кулак. Вот так! - и он потряс

своим внушительным кулаком перед всеми. - Теперь мы - сила, и никакие невзгоды нас не

сломят. Братаны, а давайте наш мушкетёрский тост?

- Один за всех, и все за одного! - грохнуло из пяти глоток.

В проёме беседки испуганно показались две чёрных морды Чука с Геком. Они отрывисто

гавкнули по очереди, как бы призывая к порядку, и опять скрылись в кустах. Когда время

совсем приблизилось к полуночи, Джим вскочил и обратился к Димке:

- Ты помнишь, как мы отрывались тогда на Новый год?