Встреча

Артур Львович отказался жить у брата на время своего пребывания в Петербурге, хотя тот настойчиво приглашал, и снял маленький уютный номер в новой частной гостинице в самом центре за удивительно умеренную плату. Особняк отца оцепили на время расследования и закрыли. На его отказ жить у Генриха Львовича, было много причин. Главная из них заключалась в его желании провести собственное расследование. Начал он с господина Федора Ивановича Коконина, личного водителя Льва Давидовича . Артур знал Федора, как его просто называли в семье, много лет. Он был, в некотором смысле, доверенным отца, так, по крайней мере, полагал про себя Артур. О человеке этом почти и не было сведений, кроме того что происходил он из финнов, и этим гордился, имел где-то семью, кажется жену и дочь, и по-собачьи был предан Льву Давидовичу. Годов ему было около шестидесяти, то есть чуть меньше чем хозяину, и выглядел очень уравновешенным, очень молчаливым и весьма замкнутым человеком. Лицо круглое, бледное с маленькими светлыми глазами выражало равнодушие ко всему, а прямой редкий русый с сединой волос уже не мог скрыть лысину. Одевался он всегда педантично, костюм, белая накрахмаленная и отутюженная рубаха и непременно галстук, часто подарок патрона. Хотя принимая дары Льва Давидовича, носил он галстуки всё же свои, старомодные, по своему вкусу, и трудно было объяснить это его врожденное упрямство. Впрочем, мода меняется и бывали времена, когда именно эти его старые галстуки выглядели весьма даже презентабельно. Да и сам Федор Иванович походил на служащего банка или деловой конторы. Он водил старую черную Волгу Льва Давидовича уже около тридцати лет так, что автомобиль превратился в часть его самого, или, по крайней мере, в члена его малочисленной семьи.

— Так что, Федор, мог бы я воспользоваться машиной отца? — приветливо обратился Артур, знавший водителя с самых первых лет своей жизни.

Федор потупил взгляд и замялся.

— Как?! — удивился Артур, — Разве его средневековая Волга не может быть предоставлена в мое распоряжение? Только на время, что я здесь! А, Федор?

— Артур Львович, это не его машина.

— Как так? А чья? — с неподдельным изумлением уставился на Федора молодой наследник.

— Моя.

— Твоя?! Ты её выкупил у отца?

— Она всегда была моей. Я сам купил её.

— Но на деньги отца.

— На свои деньги.

— Ты хочешь сказать, что отец снимал на прокат машину с водителем, с тобой, то-бишь, всю свою жизнь? Так?

— Так.

— Интересно… Это, пожалуй, объясняет, почему он не сменил свой старый драндулет на Мерс!

Федор промолчал.

— Ну, хорошо, а у тебя я могу попросить машину?

— Артур Львович, я могу вам предоставить машину только с водителем.

— С тобой, то есть?

— Точно так.

— И будешь возить меня, куда я захочу и когда я захочу, так?

— Так.

— То есть, как и отца.

— Да.

— Что ж, это может и к лучшему. Ты здесь свой, а я чужой.

— Вы не чужой.

— Для тебя не чужой, а для места этого уже чужой… А помнишь, как ты меня мальчишкой сажал за руль и давал первые уроки? Помнишь ли, дядя Федя?

— Хорошо помню.

— Ну, так поехали! Прокати меня по Невскому, а потом на Старый Невский заедем, где у нас квартира была, помнишь? А Волга-то какого года?

— Семьдесят седьмого.

— Что?! Мы же в двадцать первом веке, Федор!

— Не переживайте, Артур Львович, даром, что семьдесят седьмого, а вы вот посмотрите.

Они прошли к гаражу. Федор открыл дверь и зажег свет. Перед ними стояла блестящая, начищенная ваксом черная Волга выпуска 1977года, как будто только сошла с потока. Личный водитель Льва Давидовича нажал кнопку электронного ключа и машина, мигнув огнями, открыла двери. Артур с любопытством заглянул внутрь. Весь блок управления и щиток со спидометром и прочими показателями оставался, как у той самой старой Волги, но кожаные сиденья, с мягчайшей черной кожей, кондиционер воздуха, динамики со всех сторон, радио—диск система и антенна для переговоров по мобильному телефону говорили, что в машину вложено гораздо больше, чем можно судить по внешнему виду.

— О! — только и вырвалось у Артура.

Он посмотрел на Федора и заметил выражение чувства гордости, на этом маловыразительном обычно лице, и счастливый блеск глаз.

— Едемте, Артур Львович? — водитель распахнул дверцу перед гостем.

Артур сел со стороны, Федор занял место за рулем. Нажал какую-то кнопку под рулем и машина бесшумно завелась. Артур пытался прислушаться к работе мотора, но ничего не было слышно. Волга медленно и плавно выехала из гаража.

— Не похоже, что здесь стоит движок Волги… А, Федор?

Федор молчал и таинственно улыбался, впрочем, пытаясь придать своему лицу всегдашнюю серьезность.

13

Андрей Степанович Мартынов, полицейский следователь, вел дело не спеша, методично, вызывая на допросы всех без исключения лиц, так или иначе приближенных к покойному. Он беседовал с одними, отпускал, говорил с другими, потом вызывал снова первых. Эта его методика заставляла слабых людей бояться его, а сильных раздражала, вызывая у них постоянное беспокойство. На сей раз, он пригласил личного водителя Льва Давидовича, господина Федора Ивановича Коконина.