Встреча, или другая реальность. Черная Дыра

Прасковья зароптала. Она прижалась к спинке кровати, подозрительно смотря на Лагужину. Ей казалось, что та смеется над ней. Ехидно улыбается, будто говоря: -Ну говори, говори. Ври что придется. Все равно я знаю все. Все, что мне нужно я знаю. – Прасковья прикрылась одеялом, словно как бы защищаясь от ненавистного ей взгляда Евдокии Жаловской. И махая рукой в ее сторону, будто хотела что бы Лагужина, этот ее злой гений исчез, Прасковья пролепетала:

–Изиде. Тебя нет. – Она словно по мгновению волшебной палочки, запрокинула голову назад. И словно какой-то ком встал в ее горле. Она просвистела носом. Сердце ее учащенно забилось, и она из последних сил вымолвила: -Что тебе надо? – При этом ее глаза, в них читался испуг. Испуг и ужас. Ужасно, когда человек не понимает что с ним. Что с его рассудком? И еще ужасней, что он не может отличить вымысел от реальности. Это может быть последствием каково-то стресса или нарушение психосоматического сознание. Его стресса и его раздражителя. Этим раздражителям стала Лагужина Евдокия Жаловская.

Лагужина испугавшись, позвав Григория, сказала:

–Она перенесла стресс, и теперь ей нужен как-никогда близкий человек.

Григорий сказал, глядя на свою жену.

–Я ни хочу что бы дочь видела ее в таком состоянии.

Лагужина осторожно поинтересовалась:

–Хочешь, чтобы я Нину взяла к себе?

Григорий ответил:

–Нет. У тебя ей не место.

–Тогда?…

–Я хочу что бы ты пожила у нас.

Евдокия Жаловская предположила:

–Хочешь что бы я стала ее сиделкой?

–Нет.

–Тогда?… – Она сделала паузу. – Говори я готова выслушать тебя.

–Я хочу что бы она поправилась. – Сказал Григорий, добавил. – И хоть я тебя не люблю, я готов принять тебя в нашу семью, ради нее.

Лагужина удивилась:

–Ты ее так любишь?

–Нет. – Ответил Григорий. – Но у нас общий ребенок. И тут никуда не денешься. Я готов на все, что бы моя дочь была счастлива.

Лагужина удивилась. Она никогда не слышала от Григория что он не любит свою жену, а ради дочери способен жить с ней. Терпеть ее. Ее жизненный образ. Она сказала:

–Я снимаю перед тобой шляпу.

В это время к Прасковьи вернулся ее рассудок. Ничего не понимая она спросила Григория:

–Гришь, что происходит?

Григорий ласково посмотрел на свою жену. Погладил ее по ее волосам, сказал:

–Ничего. Ты просто приболела.

–Что со мной?

В комнату вбежала Марфа. У нее было очень радостное настроение. На лице ее сияла улабка.

Григорий спросил:

–Что случилось?

Марфа подбежала к кровати. Сказала:

–Случилось, вот именно что случилось!!!

–Да что случилось? – Не понимал Григорий.

Марфа подбежала к кровати, игриво посмотрела на Прасковью.

Прасковья ничего не понимая спросила:

–Что случилось?

Марфа загадочно улыбнулась.

Прасковья спросила:

–Что?

Все присутствующие внимательно смотрели на Марфу. Та радостно от всей души выкрикнула.

–Ты беременна!

Не веря своим ушам, в полном остолбенении, Прасковья сказала:

–К-как беременна?

–Только что приезжал доктор. – Сказала Марфа. – Он сообщил эту радостную новость.

Прасковья не знала что сказать. Она чувствовала себя не в себе. Радость и горе охватили ее женскую грудь. Она почувствовала, что силы возвращаются к ней. Ей дан еще один шанс, шанс стать матерью. Но какая его ожидает судьба? Горе, вечно пьяная мать. – «Какой же может родиться ребенок?» – Думала она. Какой? Если ее мать вечно пропадает в кабаках? И это будущие ее пугало.

Марфа спросила:

–Ты рада?

Прасковья ничего не ответила. Но по ее виду можно была понять, что да, она счастлива. Счастлива как никогда. Рада и счастлива. Она легко и глубоко вздохнула полной грудью. При этом она вытянула рука над собой.

–Как хорошо. – Сказала она. И положа руки на свой животик, добавила. – Я тебя никому не отдам. – Она посмотрела на присутствующих. – Знаете, я Вам всем обещаю, что с сегодняшнего числа бросаю пить и курить.

Григорий ласково улыбнулся.

–Я рад это слышать. – Сказал он.

–Я то же! – Порадовалась за нее Марфа.

Лагужина ласково, будто жаля змея, улыбнулась.

Прасковья заметила эту улыбку Лагужиной. Она почему-то боялась ее и не могла понять, почему ей ее лицо так отвратительно знакомо. Почему она здесь, рядом с ней. Она, та с которой она была в кабаках. Та, с которой она пускалась во все тяжкие. И которую ненавидит ее муж. Она вспомнила это и ей стало омерзительно сама мысль, что она могла дружить с этой женщиной. Да и женщиной ее назвать было нельзя. «Кусок жирного дерьма.» Это та формулировка которая точно подходила ей. Прасковья попросила оставить их с Марфой на едине.

Григорий осторожно спросил:

–Ты уверенна?

–Да. – Утвердила Прасковья. – Теперь я уверенна. – Она посмотрела на Марфу. – Уверенна как никогда.

Марфа видя, что Прасковья как бы взглядом, просит ее помочь ее сейчас избавиться от Григория и Евдокии Жаловской сказала:

–Да, нам нужно поговорить. – И обратившись к Григорию и Лагужиной, добавила. – Оставьте нас.

Григорий и Лагужина вышли из комнаты.

Марфа спросила:

–Что ты хотела узнать?

      Глава-21

Выйдя из комнаты, Григорий спросил Лагужину:

–Тебе не показалось, что ты являешься для Прасковьи раздрожителем?

Лагужина удивилась:

–В каком смысле?