Встреча, которой не было

– Протрезвел, наконец, – устало выговорила Нина Петровна.

Она отпустила ноги мужа, после чего выдохнула и вытерла ладонью вспотевший лоб. Ноги Майкла ударились о пол.

– Thank you, – шепнул мистер Боум и начал переворачиваться на бок, намереваясь поскорее уснуть.

Так его и потащили дальше – лежащего на боку и умиротворенного.

Воронины больше не спустились, и тогда Настя и Валентина Николаевна начали убирать посуду и складывать в мойку.

В этот момент кто-то вбежал в дом. Настя поспешила навстречу и увидела Севу, который потянул ее к выходу и зашептал:

– Мы с Игорем Егоровичем на часок по делам смотаемся. А вы пока из дома не выходите. А на всякий случай возьмите вот это… Только вашей маме не показывайте.

Он протянул Насте пистолет «Глок».

– К сожалению, вы не успели из него пострелять… Ну да ладно, опыт у вас есть. Только у этого мягкий спуск и долго на крючке палец не держите – пистолет автоматический. Но я думаю, это не понадобится… А мы скоро вернемся…

Сева рванул к выходу.

– А что случилось? – только и успела спросить Настя. – Надеюсь, ничего страшного?

– Да ничего особенного. Надо генералов до города проводить… В какой-нибудь клуб их поместим. Вы же знаете Игоря Егоровича. Он человек гостеприимный… То есть… Ну вы поняли. А мне бежать надо. Маме привет. Завтра я к ней зайду чаю попить.

После этих слов он убежал.

Настя держала в руках пистолет, не зная, куда его спрятать. Пыталась просунуть под пояс юбки, как в фильмах мужчины прячут оружие под ремень брюк, но ничего не получилось. Тогда она поспешила к лестнице, чтобы спрятать пистолет в спальне, но из кухни выглянула мама.

– Кто приходил? – спросила она.

– Сева заглянул, хотел с нами посидеть, но я сказала, что уже поздно.

– Почему поздно! – возмутилась Валентина Николаевна. – Одиннадцатый час всего, а в Нью-Йорке как раз обеденное время.

– Прости, я об этом совсем забыла. Догнать Севу?

Мама задумалась, а потом махнула рукой:

– Лучше завтра, а то сегодня я уже устала, конечно, и плохо выгляжу.

– Я так ему и сказала… То есть я сказала, чтобы он приходил завтра. А выглядишь ты замечательно – лет на тридцать с небольшим.

Валентина Николаевна вернулась на кухню, а Настя, оглядевшись, заметила свою джинсовую куртку, висящую в прихожей, подошла и спрятала пистолет во внутреннем кармане.

Глава 23

«Каенн» подлетел к трассе и остановился.

– Будем ждать звонка, – произнес Селезнев и показал на мобильник Божко, который держал в руке.

Через пару минут раздался звонок.

– Ну че, артист, скоко тебе еще до трассы гнать?

– Я на ней уже стою.

– А это ты? А то уж голос какой-то…

– Просто я с бодуна, – объяснил Селезнев.

– А-а… Кончай стоять, поворачивай направо и вперед.

– Направо в смысле на север? – уточнил Игорь Егорович.

– Ты че, совсем тупой? Раз сказали направо, значит, направо, а свой север засунь знаешь куда…

Вызов прервался. Селезнев развернул карту.

– Едем на север. Дорога прямая, примыкающих немного. Все поселки в стороне. На трассе нас, конечно, встречать не собираются. За Ягодным есть съезд, и там начинается массив, в котором…

В кармане Селезнева зазвонил теперь уже его мобильник. Игорь Егорович ответил на вызов и услышал голос генерала.

– Все поняли? – спросил он.

– А чего не понять: едем прямо, – ответил Селезнев. – Откуда звонили?

– На этот раз из Выборга.

– Откуда у них столько людей?

– Скорее всего, втемную кого-нибудь используют. Но мы разберемся. Кстати, со своей второй машиной вы как связь поддерживаете? Это я к тому, что, если вдруг частоты закроем, проблем не будет?

– Все нормально: жили же когда-то и без мобильных телефонов.

Трубка замолчала, и Сева продолжил:

– В Ягодном, насколько я помню, проживает следователь Гуров. Интересно узнать, как прошел его день рождения.

– Весело. Приехали певицы с продюсером, аппаратурой и светоустановками. Сбежались соседи, а поселок – не что иное, как садоводство, организованное прокуратурой и следственным комитетом. Долго женский коллектив не отпускали. Была, правда, пара инцидентов: вроде того, что кто-то из соседей опознал в продюсере своего бывшего осведомителя – содержателя подпольного борделя. Устроили несчастному допрос с пристрастием. На следующий день он срочно вылетел в Москву, явился в Генеральную прокуратуру и подал заявление, в котором указал, что над его подопечными жестоким образом издевались, унижали, заставляя девочек петь вживую, а его самого под угрозой применения физической силы заставили подписать бумагу, в которой он обязуется не вести черную бухгалтерию и отдавать десятую часть прибыли детским домам. Гурова вызвали на ковер и наложили устное взыскание за то, что он не пригласил начальство.

Сева улыбнулся и вздохнул:

– Вот уж действительно, как упоительны в России вечера…

Машина летела в ночь. Столбов освещения вдоль дороги не было. Два кругляша света бежали впереди автомобиля, который пытался догнать их и не мог.